Небо покоряется смелым - [39]

Другой мысли, как победить в небе австрийского города Шпитцерберга, другого желания, как вернуть звание сильнейшей команды мира, у них не было и быть не могло. Все они — пилоты и тренер — чувствовали величайшую ответственность перед страной, перед советским спортом за свое выступление на этом чемпионате.

А борьба предстояла трудная. Нашим спортсменам противостояли более семидесяти летчиков из четырнадцати стран. И каких летчиков! Лауденслагер и Хейг, Штрессенройтер и Даллах, Тучек и Поспишил, Мюллер, Брандт, Гуд… Все лидеры мирового высшего пилотажа, все сильнейшие команды планеты готовились к этой борьбе.

Самый представительный по числу участников чемпионат 1982 года по праву мог считаться и самой обширной экспозицией современной авиационной техники. На летном поле Шпитцерберга выстроились «Лазеры» американцев, «Стефанс-Акро» западногерманских пилотов, французские КАП-21. На Злин-50Л выступали чехи, румыны, венгры, поляки, испанцы. Новые машины привезли англичане, канадцы, итальянцы.

И все-таки перед собою не слукавишь. Хотя тренеру по штату и не положено успокаиваться на сделанном, в самых сокровенных тайниках души Нажмудинов ожидал успеха. Всякое, разумеется, могло случиться — спорт есть спорт, но в одном Касум Гусейнович не сомневался: никогда еще команда не достигала такой степени пилотажной подготовленности, никогда еще не радовала таким единодушным стремлением победить.

На старт многодневной дистанции вышли пятнадцать команд, и среди них — три, реально претендовавшие на кубок Нестерова: ЧССР, Советского Союза и США. Но основная конкуренция развернулась все-таки между советскими и американскими спортсменами.

В начальном упражнении — обязательном известном комплексе — Смолин, Никитюк и летчик-инструктор Вильнюсского авиаспортклуба ДОСААФ Кайрис опередили американцев немногим более чем на триста очков. Мизерна такая фора в самолетном спорте, и в произвольном комплексе Лауденслагер, Хейг и Викс не только ликвидировали этот разрыв, но и обошли наших спортсменов на десять и одну десятую очка.

Таким образом, судьба главного трофея чемпионата решалась теперь в самом каверзном, «темном» комплексе. И ученики Нажмудинова сумели проявить в этом упражнении завидную выдержку и пилотажное мастерство. Золотую медаль чемпиона выиграл Смолин, а Никитюк и Кайрис подкрепили успех лидера четвертым и девятым результатами.

Они выполнили программу-максимум, опередили в «темном» комплексе американское трио на сто двадцать восемь и пять десятых очка и после шестилетнего перерыва вернули на Родину кубок Нестерова! Спор двух основных претендентов на командное первенство решили сто восемнадцать и четыре десятых очка. А ведь каждая из соперничавших сборных в сумме трех упражнений набрала почти по сорок три тысячи очков!

Наша женская сборная повторила успех мужской и также победила в командном зачете. А Любовь Немкова и Халидэ Макагонова (Айнетдинова), уступив титул абсолютной чемпионки Бетти Эверест из США, завоевали большие серебряную и бронзовую награды. Золотые медали чемпионов в отдельных упражнениях увозили на Родину Смолин, Кайрис, Леонова, Немкова, Макагонова. Всего же в активе команды было десять золотых, шесть серебряных и четыре бронзовые награды. Помимо этого, Виктор Смолин стал абсолютным чемпионом мира и обладателем кубка Арести.

…На заключительной пресс-конференции в Шпитцерберге Нажмудинова спросили:

— Что помогло вашей команде выстоять и победить в таком остром соперничестве?

— Если я скажу, что наши летчики отличаются трудолюбием, хорошей физической подготовленностью, тонким пониманием самолета — это уже будет ответом на вопрос. Но главный залог достигнутого все-таки в доверии и единстве. В подлинном товариществе и взаимной поддержке. Мы — коллективисты и по воспитанию, и по убеждению. Наш принцип — один за всех и все — за одного.

— Ваш стиль работы с командой?

— По-русски это звучит так: «Поспешай не торопясь».

— У вас есть кумир в самолетном спорте?

— Пожалуй, ближе других подходил к этому понятию Мартемьянов. Но, знаете, я все же придерживаюсь принципа «не сотвори себе кумира». Так что для меня образ идеального пилотажника носит скорее собирательный характер.

— Каким людям вы симпатизируете?

— Скромным, отзывчивым, с развитым чувством долга.

— Ваш жизненный принцип?

— Через тернии — к звездам! Думаю, что этот афоризм древних справедлив и в наши дни.

«Через тернии — к звездам!» Не этим ли жизненным принципом объясняется тренерский феномен Нажмудинова? Не здесь ли следует искать причины его творческого долголетия и способности воспитать за многие годы целое созвездие выдающихся пилотажников?

Шло время, появлялись более совершенные самолеты, усложнялся и развивался высший пилотаж, в сборную страны приходили молодые летчики… Однако Касум Гусейнович не только оставался творческим руководителем первых в своей тренерской практике абсолютных чемпионов мира — Савицкой и Егорова, но подводил к этому же рубежу все новых и новых спортсменов.

Леонова, Яикова, Смолин, Макагонова… Для каждого из них он — и на сегодня, и на «всю оставшуюся жизнь» — непререкаемый авторитет. Почему?