Небо нашей жизни. Бог, человек, церковь - [7]

Но ведь мы спасаемся не своими заслугами перед Богом, не формальным соблюдением закона, а благодатью Христовой. И смотрите, буквальное соблюдение заповедей привело к тому, что фарисей впал в грех гордыни и осуждения. Есть два состояния – когда человек совершает что-то из любви к Богу, и когда он, подобно фарисею, делает это ради себя. Такие люди были и в евангельские времена, есть они и в нашей жизни. Например, один постится, и очень истово, а другой, по немощи своей, не может. И тот, кто постится, начинает осуждать второго. Но ведь как только он осудил ближнего, он все перечеркнул. Потому что впал в тонкую разновидность греха, которая называется «прелесть» – он прельщен сам собой. И если человек, совершающий обычные грехи, еще может увидеть их и прийти, как мытарь, к покаянию, то «прелесть» характеризуется тем, что человек не различает, что находится в греховном состоянии. Ведь формально он делает все правильно. И еще «прелесть» предполагает, что человек находится в осуждении кого-то.

Один благочестивый подвижник перед смертью сказал: «Я не имел больших подвигов, но единственный подвиг я совершил – я никогда никого не осудил». Достичь такого – высокая степень совершенства. Ведь суд в духовных основах жизни – это попытка встать на место Бога.

Есть очень тонкий с точки зрения духовного осмысления момент: «прелесть» фактически уводит человека от Бога к дьяволу, потому что, помните, и Денница также искусился. И еще, в ситуации, когда одному прощается, а другому – нет, важно понимать, что на все это воля Божия! Спасение – это не вопрос человеческой заслуги, спасает не закон, а Христос. И если бы мы сами, исполняя закон, приходили бы к Богу, то, казалось бы, и Бога не нужно было. Иногда говорят, что вот такая-то идеология взяла все христианские заповеди, но нет, этого еще недостаточно, потому что при этом нет Бога, спасающей силы благодати, а ведь только она и может совершить перемену всего существа человека.

Особенный дом, где ближе Небо

Храм – это дом Божий, это небо на земле. В Ветхом Завете есть история о том, как праотец Иаков «пришел на одно место, и остался там ночевать, потому что зашло солнце. И взял один из камней того места, и положил себе изголовием, и лег на том месте. И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот Ангелы Божии восходят и нисходят по ней. И вот, Господь стоит на ней и говорит: Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака; [не бойся]» (Быт. 28, 11–13). И дальше Бог разговаривает с Иаковом. Пробудившись ото сна, потрясенный Иаков говорит: «…истинно Господь присутствует на месте сем; а я не знал! И убоялся, и сказал: как страшно сие место! это не иное что, как дом Божий, это врата небесные. И встал Иаков рано утром, и взял камень, который он положил себе изголовьем, и поставил его памятником, и возлил елей на верх его. И нарек [Иаков] имя место тому: Вефиль» (Быт. 28, 16–19), что значит Дом Божий. Кстати, и сейчас при освящении закладного камня при строительстве храма используется елей.

Для того чтобы жить полной церковной жизнью, нужно знать о внутреннем устройстве храма. Ведь даже тот, кто бывает в церкви от случая к случаю, понимает, что все здесь и не случайно, и глубоко символично.

В ветхозаветной книге Исход рассказывается о том, как Бог повелел Моисею устроить скинию, то есть святилище в виде шатра, где, как Бог сообщил Моисею, «буду открываться вам, чтобы говорить с тобою» (Исх. 29, 42). То есть устройство храма было определено Богом Отцом, это был дом Божий, и все внутри было по замыслу Божьему.

Скиния Моисея состояла из трех частей, отделенных друг от друга завесами: внешняя часть, предназначенная для народа; за ней часть, в которую входили священники для приношения жертвы, она называлась «святая»; и затем третья часть, Святая святых, куда первосвященники могли входить только раз в год.

Скиния Моисея была прообразом современного храма, который также состоит из трех частей. Это алтарь – «Святая святых», где приносится бескровная жертва. Во время Евхаристии происходит пресуществление вина в Кровь Христову, а хлеба – в Тело Христово. Далее, за иконостасом, следует вторая, средняя часть храма, которую называют еще «трапезной». В память о том, что у первохристиан был обычай сразу после богослужения совершать совместную трапезу. И входная часть, называемая притвором, – это то, что притворяет храм.

Храмы часто сравнивают с кораблем: стоящие обособленно, на возвышенности, увенчанные крестом и устремленные в небо, они действительно напоминают корабль – корабль спасения, который идет среди бушующего моря жизни. Все внутри храма, в его архитектуре не случайно и подчинено одной цели – встрече с Богом.

В Евангелии от Иоанна есть эпизод изгнания Христом торгующих из храма. В нем, как мне кажется, удивительно ярко проявляется человеческая природа Христа. «…Иисус пришел в Иерусалим и нашел, что в храме продавали волов, овец и голубей, и сидели меновщики денег. И, сделав бич из веревок, выгнал из храма всех, также и овец, и волов; и деньги у меновщиков рассыпал, а столы их опрокинул