Небо на плечах - [73]

— Тьфу-тьфу-тьфу, — пилот вдобавок еще и суеверно постучал по деревянной обшивке, — Вроде неплохо. Лежит пока, она ж не я! За вакцину спасибо! Нет, спасибище! — и он опять меня облапал.

— Прекрати уже! — вырвавшись из хватки, осмотрел всех троих, даже не болевшую Лину, — Норм, похоже! — вынес окончательный вердикт, — Отъедитесь чуток и как новенькие будете.

— А ты сомневался? — влезла сестра.

Пожал плечами в ответ.

— Егор, ты потом, когда минутка будет, Вику осмотришь?

— Извини, но не обещаю… сам видишь, что у нас творится!

— Несладко пришлось?

— По всякому, — присутствие Потемкиных меня сдерживало — не давал покоя изучающий взгляд Михаила, который действительно был на меня очень похож, несмотря на то, что братьями мы были только двоюродными. Парень за два года заметно подрос, а в глазах совсем не осталось той детскости, что присуща его сверстникам. Сироты взрослеют быстрее, даже одаренные.

Впрочем, и Лина была сегодня на удивление тихой, а не болтала без умолку как обычно. Поняв, что они мешают, брат с сестрой все-таки спустились вниз, оставив нас в рубке.

— Удивительно, до чего вы похожи! — заметил Шаман, едва они скрылись, — вроде и родня… — он явно хотел сказать «не такая уж и близкая», но я его перебил:

— Леха! Языком не мели! — сведения о том, что мы не единокровные братья, а двоюродные, не были предназначены для широких масс. И Михалычу, стоящему к нам спиной, совсем не обязательно было это знать.

— Что делать с грузом? — Алексей понял свою промашку и переключился на деловой лад.

— Высыпите там, где я покажу.

— Высыпать?!

— А что, жалко?

— Да, как бы… — растерялся Леха, — Как скажешь.

Минуты пути пролетели быстро.

Отправив Леху командовать разгрузкой, закатал влажный рукав. Можно было уколоться и сквозь одежду, но я опять малодушно тянул время.

Соберись! Вдох-выдох!

Первый, пошел!

По венам покатилась теплая волна.

Второй, пошел!

Огонь в крови усилился.

Расправив манжет, наткнулся на внимательный взгляд кэпа.

— Закурить есть?

Михалыч отчего-то не потянулся привычным жестом за портсигаром, а достал из-под штурвала упаковку с настоящей гаванской сигарой. Я в них не разбирался, но именно такие курил иногда Кирилл Александрович, когда не хотел возиться с трубкой.

— Ты ж не куришь? — вернувшийся Шаман недовольно скривился от случайно выпущенной в его сторону струи дыма.

— Всегда хотел понять: что люди в этом находят?

— И как?! — взгляд его остановился на пустых инъекторах, — Ты!.. Это же!..

— Вперед!

Как и с одеждой, с сигарой случился облом: ее намочило и потушило, стоило выйти под дождь. Все как обычно: хочешь пойти на смерть с пафосом, в парадном мундире, сияя генеральскими звездами и эполетами, вальяжно попыхивая сигарой, а в результате плетешься мокрой курицей по колено в воде с вонючим окурком под носом. Хорошо хоть, холода я уже не чувствовал: стимулятор начал свое действие.

— Давай здесь, что ли?.. — нашел я местечко, куда волны еще не доставали.

Кистеневцы резво насыпали холмик алексиума, на который я тут же уселся: не получилось пафосно, будет хотя бы удобно! И ветром разметывать меньше будет. И падать ниже.

Леха попытался напоследок что-то сказать, но не смог ничего выдавить и отдал честь. В насквозь гражданской куртке с надвинутым капюшоном. Такой же мокрый, как и я. Не у одного меня сегодня с пафосом не задалось.

А потом, потом мне стало все равно — кипевшая в крови энергия потребовала выхода.

Насыщая пространство силой, я вспоминал своих предков.

Потемкины не просто так поколение за поколением шли на флот: там их дар к повелению ветрами был особенно востребован. В век парусников им вообще равных не было! Потом, в эпоху пароходов, свою славу они малость растеряли, но и тогда умение формировать по желанию дымовые завесы им помогало. Это теперь я считал свой мощный, доставшийся в наследство воздух самым бесполезным из всех углов источника, годящимся только на подпитку доспеха. И почти не изучал его возможности.

На самом деле, мне это и сейчас не нужно: за три столетия селекции одаренные из рода Потемкиных настолько сроднились с воздухом, что в большинстве своем использовали его инстинктивно. А передо мной сейчас стояла задача еще проще: выставить циклону (или антициклону?) ветровой заслон. То есть тупо: сила на силу.

О, нет! Совсем остановить наводнение я не надеялся — это человеку вряд ли по плечу. Но дать Ольге с Земелей, штабу, гарнизону еще несколько часов… подарить эти несколько часов передышки несчастным измученным эпидемией питерцам — это я мог.

Мог!!!

А значит, должен был сделать.

Первым ушло ощущение времени.

Я и море. Я и небо. Один против бога.

Так было.

Так есть.

И так будет!

Я сказал: будет!!!

Противник не отступал, накапливая на границе моих возможностей воду. Представив, что сделает отпущенная разом волна цунами с городом — удвоил усилия. Утроил! Волна нехотя стала откатываться все дальше и дальше от берега.

Едва заметные на горизонте корабли поспешно стали сматываться с рейда.

Держать ветер становилось все труднее.

Держать!

Держаться!!!

И вдруг!..

Чистый, свежий поток родной силы хлынул, заполняя пересыхающий источник.

Мы еще поборемся!