Небо и грозы Электрет - [40]

Им только что нагло соврали в лицо.

Дворецкий молчаливой тенью уже маячил в дверях, ожидая возможности проводить загостившихся посетителей на выход.

Прямо по дороге, на подлокотнике одного из кресел опасно примостился легонький деревянный поднос с декоративной, практически ювелирной резьбой. На нем россыпью громоздились конверты с корреспонденцией. Фелисия покосилась на них, проходя мимо, и вдруг пошло, совершенно неаристократично вильнула попой. Хрупкий баланс нарушился, и все содержимое подноса весело разлетелось по ковру.

— Ах, какая я неловкая! — встрепенулась Фелисия. — Простите, пожалуйста.

Дворецкий, не проронив ни слова, начал собирать бумаги. Девушка присела и быстро подобрала те, что отлетели ей прямо под ноги. С виноватой улыбкой передала их слуге, не преминув быстро оглядеть написанное на попавших ей в руки конвертах.

Если граф думает, что она так просто отступится, он ошибается.

— Он лжёт! — кипящий возмущением эшемин еле дотерпел, пока за ними закрылась входная дверь холодного особняка.

— Я знаю. — коротко ответила Фелисия. — Нам придётся искать другой способ осмотреть его кабинет. И я даже знаю, какой.

-12-

Фелисия прекрасно понимала, что разрешение на обыск в доме целого графа, да еще и Главы патентного Бюро, король не даст без очень и очень веских доказательств. Одних ее подозрений и бумаг из архива — отсутствующих — недостаточно. Соваться в Следовательский отдел тем более смысла не имело. С таким набором их просто засмеют.

Требовалась тяжелая артиллерия. И она знала, где ее раздобыть.

— Помнишь, я обещала познакомить тебя с Максом? Уверена, вы найдёте общий язык. — кажется, девушка убеждала больше саму себя в реакции старого друга на внезапно появившегося на пороге его дома эшемина.

Дед нынешнего герцога Андервуда, Максимилиана Третьего, приходился сводным братом королю. История простая и старая, как само время. Экзотически красивая фаворитка, внебрачный принц, ставший впоследствие просто герцогом, отрекшись от престола и посвятив себя науке.

И дед, и отец Макса тоже были гениальными химиками, и передали дар по наследству в полной мере.

Фелисия родилась в один год с Максимилианом, поэтому в школу-интернат они тоже пошли одновременно. Двадцать пять детей на класс, четыре группы — настоящий беби-бум для Города.

И школе крайне не повезло, что по прихоти судьбы эти двое сели за одну парту.

За последующие десять лет родителям спевшихся юных гениев пришлось три раза ремонтировать детские дормитории, пять раз кабинет завуча — очень противная тетка, она буквально сама напрашивалась! — и практически каждый месяц посещать родительские собрания и выслушивать нарекания на хулиганящих чад. Максу чаще всего после этого перепадало ремня, а более скептически настроенный по отношению к общеобразовательной системе господин Блаунт грозил пальцем непутевой дочери и наказывал следующий раз не попадаться.

К выпускному она освоила эту науку на пару с другом в совершенстве, и теперь у обоих на каждую шкоду имелось заготовленное алиби. А то и не одно.

Фелисия решила не делать крюк и не заезжать домой. Пришлось бы объехать весь город по широкой дуге, что заняло бы несколько часов даже на ее вездеходе, а приезжать в гости после двенадцати ночи, хоть бы и к лучшему другу, настоящий моветон.

Платье для ее затеи можно заказать и в Городе, тем более что наряды, заполняющие гардероб в усадьбе, все равно ей либо безнадежно малы, либо давно вышли из моды.

Фелисия не выходила в свет со дня смерти родителей. Ее это никогда особо не интересовало. Куда увлекательнее перебирать детали дедовых механизмов и помогать отцу в резьбе по дереву. Если бы не маменька, вряд ли Фелисия вообще освоила даже азы танцев, тем более появилась на балу. Но миссис Блаунт была непреклонна — совершеннолетняя барышня обязана блистать в свете.

Пришлось немного поблистать.

Фелисия посетила ежегодный бал дебютанток, распугав познаниями в технике всех потенциальных ухажеров, потом новогодний приём у Андервудов, несколько светских раутов — и авария, унёсшая жизни родителей. На том ее феерические выходы закончились.

Для Терегана тем более не нашли бы ничего по размеру. Отец Фелисии был стройным, но среднего роста даже для человека, и одежда, висевшая до сих пор в неприкосновенности в супружеской спальне четы Блаунтов, эшемину налезла бы только разве что на нос.

Погрузившись в вездеход, они направились обратно в Столицу.

Герцог Андервуд проживал в самом центре Города, неподалеку от королевского дворца. Из резиденции он после смерти родителей практически не выходил, разве что для редких визитов вежливости по знакомым.

Обязанности знати никто не отменял. Если Блаунтам, выбившимся к славе собственными руками и мозгами, прощалось некоторое плебейство, то Андервудам, дальним родственникам правящей семьи, приходилось соблюдать множество дополнительных правил.

Трёхэтажный особняк из серого камня скрывался в небольшом саду, за немногими прижившимися на Электрет земными породами деревьев. Трава, увы, даже под куполом росла только местная, и подстригать ее приходилось практически под ноль, сохраняя лишь игольчатую видимость. Иначе в сад невозможно было бы выходить, из-за риска получить ожоги.