Небесные Властелины - [44]

— В смысле, понимают ли, что делают? Думаю, нет. Но конечно, они соображают. Они запрограммированы на две задачи — убивать и размножаться, — и создатели Хаццини наделили их достаточной гибкостью, чтобы как можно лучше выполнять и то, и другое. А поскольку Хаццини к тому же сделаны так, что могут питаться чем угодно, они могут есть даже самые ядовитые грибы. Поэтому они выживают на опустошенных землях. Насколько я представляю себе, скоро на земле останется только опустошение и Хаццини…

Джен чувствовала себя очень неуютно на корпусе: то и дело она оглядывалась, проверяя, не удалось ли какому-нибудь Хаццини подняться на высоту «Властелина Панглота»; но, хотя воздушный корабль, пролетая над гнездами, вызвал там большое оживление, рой черных точек оставался далеко внизу.

Присутствие Хаццини чуть было не заставило Джен пересмотреть свой план взрыва корабля этой ночью. Но вскоре она убедила себя, что это только предлог, за которым прячется ее трусость? Ее цель — уничтожить «Властелин Панглот» и всех на борту, какая ей разница, от чего они погибнут?

Огонь, падение на землю, Хаццини — смерть одинакова. Она не могла также допустить мысли, что из-за Хаццини ее собственная, и без того весьма слабая надежда уцелеть в предстоящей передряге рушится окончательно. Нет, выбора у нее не оставалось: сегодня ночью или никогда.

Из- за тяжелых условий работы к концу долгой смены у Джен болели все мышцы. Во время краткого перерыва в середине дня она посетовала Мило, что у небесных людей не хватило ума приспособить для чистки корпуса шимпанзе.

— Они были бы прекрасными стеклоходами, — говорила Джен, сидя рядом с Мило. — И делали бы это гораздо быстрее.

— Что верно, то верно, — согласился он. — Но небесные люди не используют никаких «перепрограммированных» животных. Это противоречит их убеждениям. Они считают таких животных нечистыми — запятнанными. Вот тебе еще одно проявление культурного распада эпохи после Генных войн. Не только у вас, минервианцев, оказались странные представления о Старой Науке.

Джен не обратила внимания на издевку. Она слишком устала, чтобы злиться.

— Да, мы не пользовались Старой Наукой, но против животных не было закона. Они же не виноваты, что их изменили. Когда-то, очень давно, в Минерве были разные животные, но, когда я родилась, остались только шимпанзе. Остальные стали ненадежными. Даже самцам-шимпанзе нельзя было доверять. Их приходилось сажать в клетку после достижения определенного возраста.

— Интересно, — пробормотал Мило. — Впрочем, этого следовало ожидать. Генные инженеры не сумели обеспечить стабильности выведенных ими новых хромосом. Невозможно предотвратить мутации, и, следовательно, в их программах неизбежны сбои. Все больше и больше сбоев. Вроде тебя.

— Вроде меня? — с удивлением спросила она.

— Ну конечно. Для минервианки ты необычно мала ростом. Ты явный шаг назад к эволюции мутагенеза. О, я уверен, что во всех других отношениях, кроме роста, ты генетически здоровая минервианка — об этом говорит твое сложение и черты лица: андрогинного типа, с длинными ногами, маленькой грудью, мускулистым телом, смуглой кожей и весьма привлекательным лицом — настоящая минервианка. Очевидно, пострадал только генетический материал, влияющий на твой рост, но интересно было бы посмотреть на твоих детей от союза с неминервианцем.

Такая сугубо медицинская оценка ее тела раздосадовала Джен, хотя при упоминании о «весьма привлекательном лице» она почувствовала себя слегка польщенной. Но больше всего ей не понравилось предположение Мило, что у нее могут быть дети. «Ничего подобного», — мрачно подумала она. Вообще ничего — после сегодняшней ночи.

Между люком и стеклянной клеткой, ожидавшей их, чтобы отвезти вниз, оставалось довольно большое расстояние, и это вполне устраивало Джен. Она отстала от растянувшейся группы рабов, которые шли сквозь переплетение конструкций между двумя корпусами. Мило рассказал ей, что весь этот хаос и путаница внутри «Властелина Панглота» были делом рук нескольких поколений небесных людей.

— Год за годом они проводили все более нелепые доработки, ремонты, — сказал он, — и другие изменения вроде реконструкции грузового отсека в жилой. Я сомневаюсь, что те, кто проектировал Небесных Ангелов, могли бы теперь узнать их в Небесных Властелинах.

Джен ухватилась за свой шанс. Она спряталась за наклонной балкой и быстро отбежала в тень. Двигаясь как можно неслышнее, она спешила оказаться как можно дальше от остальных, пока ее отсутствие не обнаружилось. Больше всего ее беспокоил Мило. Он-то первым заметит исчезновение Джен и, конечно, будет больше всех заинтересован в ее поиске.

Чем дальше она бежала, тем темнее становилось вокруг. Освещены были только переходы. Джен остановилась и присела на корточки, прислушиваясь. Она слышала, как голоса рабов тают в отдалении. Потом наступила тишина, нарушаемая только скрипом корпусов. Она продолжала идти. Поскольку она двигалась к борту, наклон пола вдруг начал набирать крутизну так, что ей пришлось снова остановиться, чтобы не поскользнуться в темноте. Задыхаясь, Джен вцепилась в переборку. Вдруг она услышала вдали крик. Свое имя. Ее ищут.