Небесная Секира - [15]
– Я мог бы освободить тебя, - медленно произнес киммериец. - Да, я мог бы вернуть тебе свободу, но каков будет выкуп? Что ты предложишь взамен, мясная туша?
Великан шумно вздохнул; цепь натянулась, но выдержала.
– Что может предложить Шапшум такой козявке? Только одно: Шапшум начнет есть козявку не с ног, а с головы, избавив от лишних мучений.
– Наглец! - прошипел Рана Риорда где-то над ухом Конана. - Прикончи его! Прикончи, и я напьюсь крови!
– Остынь! Он ведь не может сопротивляться, верно? Зачем тебе кровь, взятая не с бою?
Призрак умолк; этот довод был неотразим.
Великан с подозрением уставился на Конана.
– С кем ты толкуешь? Что-то я плохо тебя слышу.
– С приятелем, - сообщил Конан. - Есть тут у меня приятель, которому не терпится добраться до твоей шкуры, - он покачал секиру, и огненно-алые отблески пламени метнулись по серебристому лезвию.
– Не думаю, что твой приятель перерубит цепи Шапшума, - сказал великан, и его физиономия сложилась в хитровато-выжидательную гримасу. - Цепь зачарована, иначе Шапшум сам справился бы с ней. Но стигийское колдовство… О! - он закатил маленькие глазки. - Сильное колдовство! С таким никому не совладать! Тем более тебе! Даже с помощью твоего блестящего топорика.
"Ну, сейчас я собью с тебя спесь," - подумал Конан. Он принялся неторопливо прохаживаться у ног гиганта, осматривая его со всех сторон, особенно ниже пояса.
– Раз ты скупишься на выкуп, зачем мне рубить твою цепь? Можно рубануть и чего другое… - тут киммериец покосился на заросший темным волосом пах и сообщил: - Я ведь, знаешь ли, тоже голоден.
– Люди кутрубов не едят, - ответствовал Шапшум, начиная с опаской поглядывать на топор. - Но кутрубы едят людей.
"Кутруб! - Конан мысленно поздравил себя с удачей. - Значит, эта образина умеет летать, как и положено всякому порядочному кутрубу или гулу! И хоть выглядит он не слишком поворотливым, но к утру доберется до Иранистана. Возможно, и до самой Вендии!"
Вслух же киммериец сказал:
– Ты сильно ошибаешься насчет людей, мохнатый боров. Люди, видишь ли, бывают разные: одни не едят кутрубов, а другие совсем непрочь полакомиться. - Он резко махнул секирой, срезав пучок бурых волос. - Как ты думаешь, откуда мне лучше начать?
Стальной полумесяц вновь свистнул, заставив гиганта опасливо втянуть живот. Теперь на его грубом лице появилась обиженная мина, словно козявка, мельтешившая у колен Шапшума, обманула его ожидания.
За спиной киммерийца раздался яростный шепот невидимого духа:
– Долго же ты с ним толкуешь, потомок Гидаллы! Клянусь Древними Богами, этот бурдюк с кровью мне уже надоел. Руби-ка цепи, а как бросится, руби по ногам! И кончай с ним!
– Во имя Крома, прикуси язык! Я сам знаю, кого и когда рубить! - рявкнул Конан и, повернувшшись к Шапшуму, пояснил: - Приятель меня торопит. Не терпится ему поглядеть, какого цвета у тебя кишки… Ну, может сделаем так, - он взлохматил густые черные волосы, задумчиво посматривая на великана, - ты не будешь меня есть, и я тебя не трону. Согласен?
– А цепь? - пробурчал Шапшум. - Цепь разобьешь?
– Может, и разобью. Но ты говорил, что она заколдована?
Гуль тряхнул огромной головой.
– Да! Сильные чары! Очень сильные!
– Тебе не справиться, так?
В ответ раздался тяжкий вздох, словно ветер прошумел по дремучему лесу.
– Вот видишь, - сказал Конан, - тебе цепи порвать не под силу. И простым топором их не разбить, верно? Но в моей секире больше магии, чем в головах и задницах всех стигийских колдунов с времен древнего Потопа. Ты, падаль, сам убедишься, когда я разрублю цепь! И знаешь, что будет после этого? Ну-ка, пошевели мозгами!
Великан оскалил клыки.
– Шапшум не станет тебя есть. Лучше он съест черную козявку, что наложила чары на цепь! Так?
– Не угадал. - Киммериец резким и сильным ударом рассек железное звено, освободив запястье великана. Рана Риорда, коснувшить зачарованной цепи, высекла сноп синеватых искр, и Шапшум с испуганным ревом попытался отпрянуть в сторону. На губах Конана мелькнула довольная улыбка. Ткнув катраба концом топорища в отвислый живот, он сказал:
– Так и быть, я тебя освобожу, но ты, мешок с дерьмом Нергала, будешь мне повиноваться! Будешь служить, как пес хозяину - верно, преданно и без обмана! А не то… - он поднял секиру, погрозил. - Если уж мой топор справился с заколдованной цепью, как ты думаешь, что он сделает с тобой? - Рана Риорда снова свистнула, и еще один клок бурой шерсти закружился в воздухе.
– А долгая ли будет служба, хозяин? - с печалью в голосе поинтересовался Шапшум. Похоже, он уверился в неодолимой мощи пришельца с топором и выглядел теперь совсем смиренным.
– Недолгая. Отвезешь меня с приятелем в Иранистан и вернешься сюда. Тут перво-наперво выследи жреца и прикончи его - да поторопись, не то, клянусь Кромом, он опять наложит на тебя чары! Ну, а после… после можешь заняться остальными. И чтоб ни единой живой души в этой крысоловке не осталось, понял? - грозно нахмурившись, Конан потряс топором. - Как, годится тебе такая служба?
При упоминании о живых душах кутруб явно повеселел.
– Годится! Годится, хозяин! Не успеют погаснуть звезды, как я домчу тебя в Иранистан - те места мне знакомы. А ты уж постарайся с цепью… Да еще - как я вылезу отсюда? Дверь-то маленькая, а стены толстые… Я бы с ними справился, но только чего-нибудь перекусив. Маг, проклятая козявка, держал меня впроголодь…
Вот краткая история деяний и подвигов Конана Киммерийца, короля великой Аквилонии. В сорок лет он захватил тарантийский престол, свергнув власть Немедидеса, племянника и наследника покойного аквилонского владыки Вилера, а затем укрепился на троне, подавив мятежи тауранских и гандерландских баронов, осмелившихся восстать против него. В год Дракона, когда Конану исполнилось сорок пять, грянула Немедийская война. Повелитель Немедии Тараск со своими сообщниками, при поддержке древнего мага Ксальтотуна, вторгся в Аквилонию; войско Конана было разбито, столица захвачена, а сам киммериец попал в плен к колдуну.
Конан, наёмник в армии Илдиза Туранского, попадает в плен к чародею, прибывшему из далёкого прошлого. Тому нужны рабы, чтобы отбирать у них жизненную силу, необходимую для управления воздушным кораблём, на котором странствует маг. Конану удаётся обмануть чародея и разбить колдовское судно.
Отряд туранцев под командованием Конана, спасаясь от преследующих их ягов, попадает на поле синих маков, которые усыпляют людей смертельным сном. Конана спасает ворон, священная птица киммерийцев — ему удается разбудить своих воинов, и они выбираются с проклятого поля.
Купец Хирталамос за большие деньги нанимает Конана охранять ценного бойцового петуха. Три ночи киммериец проводит в доме купца, отражая все попытки уничтожить птицу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли романы «Грот Дайомы» и «Ристалища Хаббы». В первом Конан по приказу Дайомы, Владычицы Острова Снов, совершает путешествие в Ванахейм, затем отправляется на Остров Снов. Во втором произведении герою предстоит отстаивать свою жизнь и свободу, развлекая публику сражениями на аренах Хаббы.
Дестини Уэллер и ее сестра-близнец Ливви были близки так, как могут быть близки только две сестры, пока Ливви не решила стать вампиром, покинув Дестини. Теперь Дестини готова сделать все, чтобы вернуть Ливви в семью. Но в своем мире бесконечной тьмы Ливви знает единственный путь воссоединения сестёр — Дестини тоже должна стать вампиром… Которая из сестер увидит свет следующей полной луны? Чьи губы насладятся вкусом ночи? Кто выживет? Вторая часть дилогии «Опасные девушки».
Я стоял перед зеркалом с совершенно обалдевшим выражением лица - чужого лица и мало того, это лицо ещё и женское, точнее девичье. Голубые глаза, нос кнопкой, длинные - почти до самой задницы светлые, растрепанные волосы и тощее тельце с бледной светлой кожей без намека на половое созревание, короче полный писец. И главное Я четко понимаю, что в зеркале отражаюсь именно Я и никто другой. - Ни хрена себе реинкарнация. - успела мелькнуть у меня в голове мысль перед тем, как в комнату буквально вбежала взволнованная женщина.
Вот почему всегда так - только ты начинаешь кому-то доверять, как тут же этот кто-то, с легкостью толкает тебя в спину или ставит подножку - почему так происходит? Пожалуй мне стоит пересмотреть свое отношение не только к Малому Совету, но и ко всей Академии в целом. Нужен ли мне такой балласт? Ничего нового, Академия дать мне не может, какой смысл мне оставаться в ней? Малый Совет ведь и дальше будет под разными предлогами пытаться упрятать меня подальше от посторонних глаз. Единственный способ раз и навсегда пресечь такие попытки, это уйти из Академии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Приключения Конана продолжаются.«Ищем, находим, перепродаем и опять крадем серебряную пчелку. Шадизар опять стоит на ушах…»(А. Мартьянов)
…и снова Конан-Варвар отправляется в странствия, снова он принимает бой и снова выходит победителем.«Северо-Запад Пресс», «АСТ», 2007, том 134 «Конан и потомки атлантов»Дуглас Брайан. Красавица в зеркалах (повесть), стр. 170-382.
В пустыне Конан спасает жизнь лорду Риго. В свою очередь лорд просит варвара помочь ему отыскать «Жемчужину пустыни» — черную жемчужину размером с кулак. Конан соглашается видя шанс поживиться, однако не только они желают заполучить жемчужину…«Северо-Запад Пресс», «АСТ», 2004, том 96 «Конан и Тайна песков»Дуглас Брайан. Тайна песков (повесть), стр. 59-136.