Не жилец! - [92]
Историки не оперируют словами «если бы…», но здесь можно сделать исключение. Если бы коллеги восприняли сообщение Георга Хааса позитивно, внедрение гемодиализа в клиническую практику произошло бы лет на пятнадцать раньше.
Первые же попытки проведения регулярного гемодиализа пациентам с хронической почечной недостаточностью, выявили одну крупную проблему. При хронической почечной недостаточности очистку крови надо проводить очень часто, в среднем один раз в три дня. Частые прокалывания кровеносных сосудов приводят к их рубцовым изменениям. Сосуды сужаются и становятся непригодными для медицинских целей. Врачам требовался надежный и безопасный сосудистый доступ, позволяющий избежать постоянного травмирования кровеносных сосудов. Такой доступ появился лишь в конце пятидесятых годов ХХ века, когда появились мягкие, практически не травмирующие стенки сосудов катетеры из тефлона, мягкого, но прочного полимерного материала. А впоследствии для гемодиализа стали создавать артериовенозную фистулу — прямое соединение артерии с веной, позволяющее за короткий срок переливать большие количества крови[158]. Эта фистула была названа «фистулой Чимино» в честь изобретшего ее американского врача Джеймса Чимино, которому помогли сделать это изобретение двое коллег — Майкл Брешиа и Кеннет Аппель. Чимино, руководивший отделением диализа в одной из нью-йоркских больниц, в тысяча девятьсот шестьдесят шестом году представил фистулу коллегам на съезде Американского общества искусственных внутренних органов, но внимания к себе она тогда не привлекла. Чимино понадобилось приложить немало сил для того, чтобы врачебное сообщество по достоинству оценило его изобретение. Причиной такого равнодушия было непонимание. Тем, кто не занимался гемодиализом, важность изобретения была непонятна. «Какие-то чудаки зачем-то решили соединить вену с артерией, делать им больше нечего», думали члены общества.
Лишь в семидесятые годы ХХ века, более чем через полвека после создания Джоном Абелем первой искусственной почки, гемодиализ стал широко применяться для лечения пациентов с хронической почечной недостаточностью. Развитие этого метода оказалось долгим и изобиловало сложностями, но, к счастью, все их удалось преодолеть. В наше время гемодиализ представляет собой рутинную, хорошо отработанную процедуру. Ведутся работы по созданию портативных аппаратов искусственной почки, которые избавят людей с хронической почечной недостаточностью от необходимости частого посещения клиник.
Кстати говоря, Клайд Шилдс, первый пациент, которому в тысяча шестидесятом году начали проводить систематический гемодиализ, прожил еще одиннадцать лет и скончался в пятидесятилетнем возрасте от инфаркта миокарда. А второй пациент по имени Харви Джентри протянул на гемодиализе восемь лет до пересадки почки, с которой прожил еще девятнадцать лет. Впечатляющие результаты, не так ли?
Гемодиализ — одно из важнейших медицинских достижений ХХ века. В Великобритании на сегодняшний день искусственная почка продлевает жизнь более чем одиннадцати тысячам человек. А вот другое важное достижение — кардиопульмональная или сердечно-легочная реанимация — возвращает людей к жизни, можно сказать, что воскрешает их. Собственно, слово «реанимация» можно перевести с латыни как «воскрешение».
Кардиопульмональная реанимация включает в себя электрическую дефибрилляцию сердечной мышцы, непрямой массаж ее посредством ритмичных нажатий на грудную клетку и искусственное дыхание. Пожалуй, в цивилизованном мире нет взрослого человека, который хотя бы раз не видел этих манипуляций в кино. Практически в каждой картине или в каждом сериале на медицинскую тему есть «реанимационный» эпизод, в котором врачи самоотверженно кого-то воскрешают. Сценаристы, режиссеры и продюсеры очень любят такие эпизоды, любят настолько, что включают их и в фильмы, действие которых происходит в XIX веке…
Напрасно они так делают, потому что кардиопульмональная реанимация появилась только в ХХ веке! Врачи шли к ней очень долго, несмотря на то что еще Андреас Везалий пробовал проводить искусственное дыхание через тростинку, вставленную в трахею. «Чтобы к животному вернулась жизнь, надо сделать отверстие в стволе дыхательного горла, туда вставить трубку из камыша или тростника и дуть в нее, чтобы легкие поднимались и доставляли животному воздух», — писал Везалий в своем труде «О строении человеческого тела». А Уильям Гарвей пытался запускать остановившиеся сердца подопытных животных посредством прикосновений к ним.
Во второй половине XVIII века лондонский врач Чарльз Кайт сделал в Королевском обществе доклад о применении электрического тока для оживления внезапно умерших людей при помощи электрического аппарата собственного изготовления. Аппарат Кайта был примитивным — лейденская банка, представлявшая собой простейший электрический конденсатор[159], да два электрода, но Кайт утверждал, что он успешно позволял оживлять людей. А другой британец, Джон Сноу, живший в XIX веке и прославившийся работой по ликвидации упомянутой выше вспышки холеры в Сохо в тысяча восемьсот пятьдесят четвертом году, в своей работе «О хлороформе и других анестетиках» описал пятьдесят случаев реанимации при остановке сердца, возникшей в результате обезболивания хлороформом. Сноу ближе прочих подошел к современной кардиопульмональной реанимации. Он использовал искусственное дыхание «рот в рот», сдавливание грудной клетки и даже электрический ток. Однако большого интереса у коллег методы Сноу не вызвали и распространения не получили. Впоследствии все пришлось изобретать заново. Сыграло роль и то, что эта работа была опубликована уже после смерти Сноу и автор не мог ничего сделать для продвижения своих достижений. Кстати говоря, Джон Сноу обезболивал хлороформом роды королевы Виктории при рождении принца Леопольда. Это произошло в тысяча восемьсот пятьдесят третьем году, всего через пять лет после первого применения хлороформа. К счастью, все прошло хорошо и королева не стала пятьдесят первой реанимированной пациенткой Сноу.
