Не верь, не бойся, не прощай - [41]

— За вещами, — ответил Евгений.

— Да там рванье одно было, — сказала мачеха. — Мы не стали клоповник разводить. На свалку отправили весь этот хлам.

Ее физиономия лучилась от предвкушения. Она еще надеялась, что пасынок не откажет себе в удовольствии отвесить ей оплеуху.

Евгений перевел взгляд на отца:

— И книги? И альбомы с фотографиями? И мои блокноты? И мамины подарки? Там еще копилка была в виде мишки с бочонком меда…

Он спрашивал машинально. Евгению уже было ясно, что дома… что в этой квартире не осталось ничего от его прошлой жизни. Совсем ничего. И человек, стоявший перед ним, не был его отцом. Чужой дядька в клоунских шортах. Можно было уйти не прощаясь. Наверное, так и следовало поступить. Но, направляясь в прихожую, Евгений зачем-то обронил:

— Желаю здравствовать.

Зачем ему понадобилась эта старорежимная реплика? Он и сам не знал. Но именно эти слова сорвались с языка, и забрать их назад было уже невозможно. Рассердившись на себя, Евгений громко хлопнул дверью. Это тоже было глупо. Однако на душе у него полегчало.

Перепрыгивая через две ступеньки, Евгений помчался вниз. Кажется, отец его окликнул. А может, это было просто блудливое подъездное эхо. Какая разница? Евгению было все равно. Он вышел на улицу, и отец с мачехой перестали для него существовать. Навсегда.

Ноги опять сами понесли Евгения через дворы и смутно узнаваемые улицы к другому дому. Отыскать его удалось не сразу. До отсидки Евгений бывал здесь всего раза три и, как правило, был тогда навеселе, так что пришлось ему положиться на пресловутый автопилот. И тот не подвел. Было три минуты второго ночи, когда Евгений позвонил в нужную квартиру.

Уверенности в том, что ему откроет именно Жанна Левыкина, у Евгения не было. За эти годы она могла переехать, выйти замуж или, к примеру, умереть от птичьего гриппа. Но интуиция Евгения сработала верно. Жанна по-прежнему жила здесь. Она даже не спросила, кого принесло к ней глухой ночью, а просто распахнула дверь.

Странная девушка. Всегда была странной. Программист, что с нее возьмешь. Время суток не имело для Жанны особого значения. О разгуле преступности что-то слышала краем уха, но не обращала на это внимания. Ее жизнь проходила в ином измерении, на виртуальных просторах необъятного интернета.

— А, Жека, — сказала Жанна и качнула лохматой головой. — Заходи.

Потоптавшись на лестничной площадке, Евгений шагнул в прихожую.

— Ты бы накинула что-нибудь, что ли, — пробормотал он, не зная, куда девать глаза.

С очками Жанна Левыкина не расставалась, а вот об одежде вспоминала, когда становилось холодно или нужно было выйти на улицу.

Окинув себя критическим взглядом, Жанна скрылась в спальне, махнув гостю рукой:

— Проходи.

Евгений проследовал в кухню. На столе стояла пепельница, полная окурков, распространявших отвратительный запах. Евгений взял ее и направился в туалет. Высыпав окурки в унитаз, нажал на слив. Евгений с детства любил чистоту и никогда не чурался уборки. Неопрятность его раздражала. Правда, сейчас выбирать не приходилось.

Поскольку Жанна все не появлялась, Евгений, чтобы чем-то себя занять, перемыл грязную посуду, заполнившую раковину и стоявшую на столе.

Наконец в прихожей послышались шаркающие шаги. К радости и большому удивлению Евгения, хозяйка отреагировала на его просьбу и появилась в кухне в спортивных выцветших штанах и огромной футболке.

— Как жизнь? — поинтересовался Евгений.

Вместо ответа Жанна подошла к подоконнику и вытряхнула из пачки последнюю сигарету. Прикурив, девушка с жадностью затянулась и выпустила струю дыма через ноздри.

— Нормально.

Ответ, последовавший с минутным запозданием, сопровождался пожатием плеч. Евгений вопросительно приподнял бровь:

— Ты даже не спросишь, почему я к тебе пришел?

— Слушай, ко мне все приходят так же, как ты, — спокойно ответила Жанна. — Среди ночи, утром… На час, на день. Все думают, что я немного с приветом и поэтому мне не бывает больно вот здесь. — Глядя в темноту за окном, она приложила руку туда, где находилось сердце. — А мне, представь себе, бывает. Бывает и больно, и одиноко, и грустно.

— Я не хотел обидеть тебя своим приходом, — попытался оправдаться Евгений. — Мне просто совсем некуда идти, а в этом городе ты мой единственный друг.

— Друг? — Девушка зло усмехнулась. — Вот уж не думала, что друг — это тот, к кому приходят, чтобы переспать по пьяни.

— Я понял. — Евгений широкими шагами направился в коридор. — Извини, что побеспокоил.

Он обулся и, поскольку удерживать его явно никто не собирался, вышел, закрыв за собой дверь. Лишь отойдя от подъезда на десять метров, Евгений вспомнил, что оставил в квартире у Жанны мобильный телефон. Возвращаться очень не хотелось, но другого выхода не было. Постояв минут пятнадцать на улице, Евгений поплелся в подъезд.

Подойдя к квартире, он опустил ручку, и дверь открылась. Значит, после того как он ушел, Жанна к ней не подходила. Еще с порога Евгений почувствовал сильный запах газа. В квартире было совсем тихо, если не считать странного шипения.

Разувшись, Евгений вошел в кухню. На полу, возле открытой духовки, закрыв глаза, лежала Жанна. Евгений быстро перекрыл газ — были включены сразу все конфорки — и распахнул окно.