Не успеть - [15]
– Дысь.
– Дысь, – ответил я с наслаждением. Это у нас было такое приветствие. Нос у него был маленький и гладкий, а глаза большие. А щеки и подбородок – словно ошпаренные. Можно сделать великое открытие, можно повеситься, можно выйти на площадь с транспарантом «Долой!!!» – диатез это не лечит. Диатез лечит только уменьшение номеров на руках. Киря полез на лежанку, я подцепил его рукой, помог. Он уселся у меня под мышкой. Со двора донесся заискивающий голос жены: «Просто не знаю, как вас благодарить… Вы меня так выручили…» Я приподнялся было на локте, чтобы в окошко посмотреть, чем ее облагодетельствовали – и лег обратно, почувствовав вдруг: неинтересно. Мало ли чем! Может, угорь выдавили. Киря сидел, подпирая одним башмаком мой бок, и с удовольствием строил мне рожи. Мысль о том, что я, скорее всего, сижу с ним в последний раз, была непереносима: я старался не думать, не вспоминать, и только самозабвенно строил рожи ему в ответ.
Вошла жена с пластиковым пакетом, тяжело опустилась на расхлябанный стул.
– Ох, – сказала она и, вдруг глянув на меня исподлобья, улыбнулась почти виновато. – Замоталась я тут совсем… Коленка болит. Вроде и не стукалась… Ладно. Во! Десяток картошек хозяева отвалили. Ублажить любимого человека.
– Ой, нет, я не буду, ешьте…
– Ну, как знаешь, – она поставила пакет у стены, и он с внутренним раскатывающимся стуком осел на полу. – Пригодится… А в следующий раз обязательно куренка захвати.
– Хорошо.
– Как ты-то живешь? Нормально?
– Нормально, – ответил я. – Суечусь…
– Ничего стоящего опять не успел?
– Да нет…
– Уж и мы не отсвечиваем, а ты все равно сачкуешь. Жаль, – она вздохнула, а потом, потирая колено, озабоченно оглянулась на плиту. – Мечта юности была – сдувать пылинки с гениального тебя.
– Ну… кое-что… Французы вот приезжа…
– Совсем газ кончается. Так заправишь баллон?
– Не заправишь, – сказал Киря, почему-то решивший, что просьба обращена к нему.
– Заправишь, – сказал я и встал.
Володя, привалившись задом к капоту, медленно курил, с удовольствием озираясь на безмятежный зеленый мир. Александр Евграфович, запрокинув крупную голову на спинку заднего сиденья, приоткрыв рот, беззвучно дремал в распахнутой машине. Впрочем, дремал он профессионально. Шагов за пять он услышал меня, закрыл рот, потом открыл глаза, потом легко вылез из машины.
Я чувствовал себя последним идиотом.
– Ну, как она? – осторожно спросил Александр Евграфович.
– Ничего, – ответил я.
– Мужественная женщина.
Володя, отшвырнув окурок подальше, поглядел на меня уважительно и полез на свое место.
– Тут вот какое дело, – промямлил я и выставил перед собою красный, чуть облупленный баллон, – Газ кончился, мне надо сперва баллон заправить. И вы знаете… раз уж мы ездим… все равно ведь: часом раньше, часом позже, мне горб не страшен. Курицу надо из города привезти, я в холодильнике забыл.
Руки Володи свалились с баранки. Александр Евграфович затрудненно сглотнул.
– Вы… серьезно?
– Им лопать нечего! – заорал я, тряся баллоном.
– Да что она, курицу сама купить не может? – побагровев, гаркнул Александр Евграфович и нервно полез за сигаретами.
– Вы в здешний магазин заходили? На полках только искусственные цветы, кооперативные свечи да «Стрела» с «Беломором»!
– И за «Беломор» спасибо скажите, – пробормотал, раскуривая «Ротманс», Александр Евграфович. Руки у него тряслись от возмущения.
– Дайте сигарету.
Он спрятал пачку в карман. Цепко, с прищуром посмотрел на меня, выдохнул дым. Как когда-то.
– Слушайте, Пойманов. Вы помните, какие книги мы у вас изъяли? Ума не приложу, как я не засветил ему баллоном. Наверное, потому что очень устал.
– Помню, – сказал я. – «Континенты» с Гроссманом, Замятина, обоих Оруэллов «Посевского» издания… «Слепящую тьму» в машинописи… Роя Медведева пару отрывков…
– Ведь замечательная литература! – выкрикнул Александр Евграфович, размахивая сигаретой прямо у меня перед носом. – Умная, честная! И вы тянулись к ней! Рисковали, сознательно рисковали – но тянулись, понимания вам хотелось, истины, высокого чего-то! Масштабного! Помню, привели вас – щенок, соплей перешибешь… видно, как поджилки трясутся, но – гордый! Нога на ногу, собой владеет – сто процентов, даже голос не дрожит. И на мордочке прям написано: сейчас, дескать, меня пытать начнут! А завтра про меня «Голос Америки» на всю страну бабахнет – узник совести, последний гуманист в империи зла… Я вас уважал, клянусь! Так ведь и не сказали, откуда к вам попали эти произведения! Ужом крутились, а ни гу-гу! Я ведь собирался на вас представление писать, загремели бы вы, как оно водилось… да Архипов за вас просил. Такой, говорил, талантливый вьюнош, одумается еще. Но вы, извиняюсь, так одумались! Ведь все же у вас есть: талант, положение… книги – читай не хочу… Свободу вам дали, свободу! Вам бы сейчас кровь из носу пахать для страны! А в голове у вас что? «Курица, курица»! – гнусавым голосом передразнил он. – Смотреть тошно!
Он умолк и опять жадно затянулся. Я следил взглядом каждое движение его сигареты. Не знаю, зачем. Наверное, оттого, что он не дал мне закурить.
– Вот что, Пойманов, – сказал он и кинул окурок себе под ноги. Взялся за ручку дверцы. – Идите вы к черту. Никто и нигде вас не сможет применить. Дохлый вы номер.
Что-то случилось. Не в «королевстве датском», но в благополучной, счастливой Российской конституционной монархии. Что-то случилось — и продолжает случаться. И тогда расследование нелепой, вроде бы немотивированной диверсии на гравилете «Цесаревич» становится лишь первым звеном в целой цепи преступлений. Преступлений таинственных, загадочных.
Книга «Руль истории» представляет собой сборник публицистических статей и эссе известного востоковеда и писателя В. М. Рыбакова, выходивших в последние годы в периодике, в первую очередь — в журнале «Нева». В ряде этих статей результаты культурологических исследований автора в области истории традиционного Китая используются, чтобы под различными углами зрения посмотреть на историю России и на нынешнюю российскую действительность. Этот же исторический опыт осмысляется автором в других статьях как писателем-фантастом, привыкшим смотреть на настоящее из будущего, предвидеть варианты тенденций развития и разделять их на более или менее вероятные.
Произошел ли атомный взрыв? И, если да, то что это — катастрофа на отдельно взятом острове или во всем мире? Что ждет человечество? На эти и другие вопросы ищет ответы ученый Ларсен…Вариант киносценария к/ф «Письма мертвого человека». Опубликован в Альманахе «Киносценарии», 1985, выпуск I.Государственная премия РСФСР 1987 года.
Герой романа — старый большевик, видный государственный деятель, ответственный работник Наркомата по иностранным делам, участвующий в подготовке договора о ненападении между СССР и Германией в 1939 г.
Вячеслав Рыбаков больше знаком читателям как яркий писатель-фантаст, создатель «Очага на башне», «Гравилёта „Цесаревич“» и Хольма ван Зайчика. Однако его публицистика ничуть не менее убедительна, чем проза. «Резьба по идеалу» не просто сборник статей, составленный из работ последних лет, — это цельная книга, выстроенная тематически и интонационно, как единая симфония. Круг затрагиваемых тем чрезвычайно актуален: право на истину, право на самобытность, результаты либерально-гуманистической революции, приведшие к ситуации, где вместо смягчения нравов мы получаем размягчение мозгов, а также ряд других проблем, волнующих неравнодушных современников.
Начало конца. Смерть витает над миром. Одинокий человек с ребенком в умершем мире. Очень сильный и печальный рассказ.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Антикоммунист Леверетт считает, что электричество разумно и интернационально. Электричеству все равно, по проводам какой страны бежать, России или Америки. Оно убъет любого, кто намерен начать атомную войну. Леверетт был с этим не согласен…
Человек впечатлителен, и его мозг может сам создавать симптомы различных болезней. Профессор Макс Редфорд, выдающийся доктор, подвел писателя к бледному молодому мужчине с выступающими ребрами. И вдруг доходяга за несколько минут стал крепким и здоровым парнем. Выяснилось, что такова сила гипноза Макса. А можно ли гипнозом превратить человека в мертвеца? Эксперимент начался…
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.
На фабрику по производству радиол попадает рабочий из будущего. Находясь в состоянии частичной амнезии, он создает загадочный аппарат — твонк и маскирует его под продукцию фабрики. Что натворит эта «безобидная» радиола, попав к обычным людям?