Не упыри - [55]

Я поблагодарила священника, купила небольшую иконку Спасителя и отправилась в вокзальный туалет, чтобы переодеться. Уже трясясь в пазике по дороге домой, я думала о том, что такие люди, как моя мамочка, заслужили место в раю, а если и были у них небольшие грехи, то я умолю Бога простить их ей.

– Ну как ты? – взволнованно спросил Роман, едва я переступила порог дома.

– У меня все в порядке, – сказала я, вытаскивая из чемодана старую одежду и платок.

– Это хорошо, – с облегчением вздохнул он. – А то я чуть с ума не сошел, ожидая тебя. Всякие мысли лезли в голову… Теперь-то ты довольна?

– Я не жалею, что съездила в церковь.

– Надеюсь, этот цирк больше не повторится?

– Пожалуйста, не называй мой поступок цирком, – с обидой проговорила я, едва сдерживая себя. – Это мое решение, и каким бы оно ни было, ты должен считаться с ним.

– Ну, извини, возможно, я не так выразился.

– Проехали. Но если ты и в самом деле имел в виду под словом «цирк» мое посещение церкви, то должна тебе сказать, что при первом удобном случае я снова отправлюсь туда. Всеми правдами и неправдами.

– Ловко они тебя там обработали, – попытался уколоть меня Роман. – Никогда не думал, что ты окажешься такой.

– Какой?

– Мягкой и податливой.

– Наоборот. Я проявила силу, а не слабость.

– Теперь больше не будешь читать лекций на атеистические темы? – ехидно спросил он.

– Представь себе: буду. Потому что читаю их не по собственной воле, а по принуждению. К тому же мне нужна работа, чтобы поставить детей на ноги. А то, что я стану говорить во время этих лекций людям, будет ложью. Я не умею лгать, но не имею права потерять работу. Если будет возможность, предпочту читать лекции на другие темы. Так будет честнее. – Я помолчала и добавила: – И тебе вреда не будет.

– Ты молилась этим идолам?

– Твой идол – Владимир Ильич. Его портрет висит в нашей комнате на почетном месте – над шкафом с книгами. А мой, как ты выразился, идол, – я вынула из сумочки «Молитвослов» и иконку, – будет стоять под ним, в закрытом шкафу рядом с книгами.

– А если кто-нибудь увидит? Об этом ты подумала? Ведь к нам приходит множество людей. Они идут за советом, а тут такое…

– Не «такое», а моя икона. Нравится это тебе или нет, но я буду молиться за свою маму, – сказала я спокойно, но твердо, отчетливо выговаривая каждое слово. – И давай больше не возвращаться к этой теме. Ладно?

Роман вздохнул и молча кивнул в знак согласия.

… июня 1966 г

Плохая новость. Хозяйка хатки, которую мы снимаем, прислала письмо, что осенью возвращается. Нам придется искать новое жилье, а жаль, потому что мы уже привыкли к этому, привели все в порядок, построили ограду, смастерили удобный туалет. Сейчас этот домик уже не кажется мне таким грустным и заброшенным, потому что все здесь сделано своими руками и согрето теплом нашей любви, детскими улыбками и смехом.

… августа 1966 г

Председатель сельсовета нашел нам жилье в другом месте. Эта хатка выглядит еще хуже прежней. Стены ободраны и снаружи, и внутри. Крыша протекает, так что придется ее ремонтировать. Слава Богу, что есть хотя бы полуразвалившийся забор.

Вошли внутрь – пахнет плесенью. Сыро, неуютно.

– И до каких пор мы будем мыкаться по чужим углам? – сказала я, в отчаянии от того, что опять все придется начинать сначала.

– Ты читаешь мои мысли, – обнимая меня за плечи, ответил Роман. – Скажи-ка, какие три вещи должен успеть сделать человек за свою жизнь?

– Посадить дерево – это раз.

– Мы с тобой на прежнем подворье посадили не одно, а целый сад. Жаль, что эти деревца не успели накормить своими плодами наших детей.

– Пусть другие попользуются, если нам не довелось. Во-вторых, надо родить ребенка. Это задание мы перевыполнили, потому что у нас уже двое. А в третьих – построить дом.

– Вот! Это я и хотел услышать от тебя.

– С нашими доходами это нереально.

– Почему?! Реально, если каждый месяц хоть немного экономить. Конечно, мы не сможем обзавестись собственным домом сразу, но за несколько лет – вполне.

– Разве что за всю оставшуюся жизнь, – я печально улыбнулась.

– Идем домой и попробуем подсчитать, – предложил Роман.

В этот вечер мы пораньше уложили детей, а сами до полуночи просидели за столом. Все просчитав, мы пришли к выводу, что за пять лет действительно сможем построить собственный дом. Эта идея так меня захватила, что я предложила сразу же составить план постройки. Мы долго спорили, но остановились на том, что комнат должно быть не меньше четырех. Две отдельных для детей, спальня и гостиная.

– И обязательно – просторная кухня, – сказала я.

– А посреди кухни – большой круглый стол, – добавил Роман.

– Для гостей?

– И не только. Дети вырастут, будут приезжать к нам со своими семьями, с детишками.

– Ты, оказывается, предусмотрительный, – говорю я мужу, прижимаясь к его теплому плечу.

… сентября 1966 г

Мы переехали на новое место жительства. Колхоз прислал рабочих, и они привели в порядок протекающую крышу. Сейчас мне было уже не так грустно, потому что я все время думала о собственном доме. Вечерами подолгу не могла уснуть, потому что перед глазами стоял он – наш, свой, собственный дом. Иногда посреди ночи я вскакивала с кровати и бежала к столу, чтобы внести какие-то коррективы в план. То мне казалось, что окон недостаточно, чтобы в комнатах было всегда светло, то сами окна казались мне маленькими, то я переносила их с места на место, чтобы дети не спали на сквозняке, если открыть окно.