Не убоюсь я зла - [23]

Три звука.

— А… б… в… г… д… е… — Иоганн остановил его на «П».

— «П»? — переспросил доктор Бреннер. — Если эта нужная буква, ничего не отвечайте. Хорошо. Итак, первая буква — «П». А… б… в… г…

Наконец получилось: «Правое ухо».

— Хотите, чтобы я вытащил тампон из правого уха?

Один звук.

Доктор аккуратно освободил правое ухо.

— Проверка, — сказал он. — Шестерил, шестьдесят шесть, швабра. Вы слышите обоими ушами? Вам не кажется, что звук движется из стороны в сторону.

Один звук, затем три звука.

— Ясно. Читаю алфавит. А… б… в… г… Вскоре получилось: «Нет тела».

— Вы хотите сказать, что не чувствуете своего тела? Один звук.

— Ну, конечно, вы не можете его чувствовать, вы еще не выздоровели. Но, честно говоря, — врал доктор с умением, выработанным долгой практикой, — вы поправляетесь на удивление быстро. Восстановились и речь, и слух. Это здорово обнадеживает. Я уже выиграл на вас пятьсот долларов, — продолжал врать доктор, — и это при том, что я утверждал, будто вы очнетесь в два раза позднее. Теперь я собираюсь удвоить свой выигрыш и буду спорить, что к тому времени вы полностью освоитесь с новым телом. Это очень здоровое тело, хотя вы его еще не чувствуете.

Три звука.

«Еще долго?» — получилось у них наконец.

— Вы спрашиваете, сколько времени прошло после операции или сколько времени потребуется, чтобы вы научились владеть своим телом?

Доктора Бреннера выручил звонок. Он прекратил чтение алфавита и сказал:

— Минутку, мистер Смит. Прибыл доктор Хедрик. Я должен все рассказать ему. С вами останется сестра… Сестра, пусть пациент отдохнет. Он, наверное, устал.

Доктор Бреннер встретил лечащего врача у двери.

— Доктор Хедрик, прежде чем вы войдете… Вы видели, что показывают приборы на пульте?

— Конечно. Нормальное бодрствование.

— Да, он в сознании. Я удалил тампоны из обоих ушей, и мы говорили с помощью алфавита, чтобы убить время, пока вы…

— Я слышал вас через монитор и догадался, что вы открыли уши. Вы много на себя взяли, доктор.

Доктор Браннер нахмурился и холодно ответил:

— Доктор, это, конечно, ваш пациент. Но я был здесь один и должен был сам принимать решения. Если вы хотите, чтобы я оставил пациента, то вам стоит только сказать.

— Не обижайтесь, молодой человек. Пойдемте взглянем на пациента. На нашего пациента.

— Да, сэр.

Они вошли в комнату. Доктор Хедрик сказал Иоганну :

— Я доктор Хедрик, мистер Смит, ваш лечащий врач. Примите мои поздравления! Добро пожаловать назад в наш скучный мир. Это огромный триумф для всех нас и блистательный успех замечательного хирурга, доктора Бойла.

Три звука.

— Хотите что-то сказать?

Один звук.

— Если вы немного подождете, мы удалим кое-что из вашего рта, и вы сможете говорить нормально.

«Если очень повезет, — подумал Хедрик. — Я не ожидал, что он пойдет на поправку так быстро. Этот кичливый мясник и впрямь знает свое дело. К моему величайшему удивлению».

— Вы согласны?

Один выразительный звук.

— Хорошо. Ручную аспирацию, доктор Бреннер. Сестра, свет. Контроль монитора! Где там доктор Файнстайн?

Иоганн Смит почувствовал мягкие прикосновения рук, затем услышал голос доктора Хедрика:

— Разрешите мне проверить, доктор. Очень хорошо, уберите челюстные распорки. Мистер Смит, мы будем делать вам аспирацию еще несколько минут… Постарайтесь не сплевывать мокроту. Или делайте это как можно сильнее. Вы можете говорить, если хотите.

— Ке-мм-и-ди-е!

— Медленнее, медленнее. Вам придется заново учиться говорить, совсем как ребенку. А теперь скажите то же самое, только медленно и аккуратно.

— Черт… возьми… я… сделал это!

— Вот именно. Вы — первый человек в истории, чей мозг был пересажен в новое тело. Теперь вы будете долго жить. Это хорошее тело. Здоровое.

— Но… не… вус… чувствую… ничего… ниже подбородка?

— Это потому, что вам ввели релаксант. Я надеюсь, что скоро (а скорее всего никогда, добавил он про себя) вы начнете чувствовать все ваше тело. Когда наступит этот день, ваши члены могут начать дергаться и вы не сможете контролировать свои движения. Для этого и нужен релаксант. Вам придется много работать над собой, чтобы научиться заново контролировать свое тело. Как новорожденному. Возможно, потребуется длительная тренировка.

— Как… долго?

— Не знаю. Насколько мне известно, шимпанзе доктора Бойла научились делать это довольно-таки быстро. Но вам может потребоваться столько же времени, сколько и ребенку, для того чтобы научиться ходить. Но зачем сейчас об этом беспокоиться? У вас новое тело, и оно будет вам служить много лет. Может быть, вы будете первым человеком, который доживет до двухсот лет. Спешить некуда. Лежите спокойно — мне необходимо вас обследовать. Сестра, давайте экран.

— Доктор, у пациента закрыты глаза.

— Ах да, закрыты. Мистер Смит, скоро придет доктор Файнстайн и скажет, снять ли повязку с глаз. А пока… сестра, откиньте покрывало.

Пластиковый корсет закрывал тело Иоганна от подбородка до ног; руки и ноги фиксировались ремнями, а под ремни были подложены подушки. Катетеры были на положенном месте и закреплены; к телу шли две прозрачные трубки, одна для искусственного питания, другая для контроля; еще четыре лежали наготове. Тело, лежащее среди этого беспорядка, словно сошло с фрески Микеланджело, но все эти трубки и сосуды могли показаться красивыми только медику.