Не убежишь... - [27]

Комнату оруженосца девушка нашла быстро. Да только на стук он не вышел. Спит крепко или уже убежал, разбуженный поднявшейся суетой? Решилась, вошла. Рин спал поперёк кровати, одетый, даже сапоги не снял. Лицо помятое, волосы всклокочены — ну чисто стог сена. И запах такой характерный… Не он ли в числе прочих пил вчера в 'Матрёне' за их счастье?

Счастье кончилось, не успев толком начаться. Лита с ужасом отгоняла мысли о том, что с ними со всеми будет. Неужели и правда война началась??

Рин упорно не просыпался. Уж она его и тормошила, и уговаривала, и толкала — всё впустую. Только когда догадалась опрокинуть ему на голову полный кувшин с водой, он кое‑как продрал глаза.

— Лита?! Что ты… в таком виде…

— Всё потом! Вставай, быстро! Штаны с рубашкой чистые есть? Давай сюда!

Спросонья да с похмелья парень соображал не лучшим образом, и сборы заняли больше времени, чем надеялась Лита. Когда они, наконец, выбрались из дома, уже совсем рассвело. По улицам метались перепуганные жители, кто‑то наверняка ещё блаженно дрых после праздничных возлияний и не знал, что в город пришла беда. Выбрали лиходеи самое удобное время, когда их никто не ждал, воспользовались людской беспечностью для своих чёрных дел… Страшно.

Они почти достигли ворот, когда навстречу из бокового переулка выкатилась целая ватага дюжих вооружённых мужиков в косматых шапках.

— Вот мы вас, задохлики!!

Лита взвизгнула и кинулась обратно. И тут же была схвачена за шкирку их товарищем — откуда он только взялся? Увидев это, Рин со злостью бросил на землю свой клинок. Не успели…

— Порешить, что ли, щенков?

— Хорь велел всех встречных ловить да в подвалы запирать, будут… эти, как их… заложники, вот.

— Эта нищета?! Кто ж за них заплатит? Может, лучше…

— Ватамана ослушаться? Добро, я ему так и обскажу.

— Ладно уж… — разбойник выпустил Литу и с досады наградил её хорошим пинком. Девушка смолчала. — Давайте шевелитесь, а ну живо, заморыши!

В подвале добротного купеческого дома было холодно, но не сыро. Там уже сидело с десяток человек, которых похватали во время всеобщей паники. В основном бабы, двое детей и злой, как собака, старик, у которого отобрали и любимую палку, и любимую трубку. Ох, он и ругался! Девки краснели, мамаши детям уши закрывали…

Лита и Рин нашли себе уголок у дальней стены. Сели рядом, и Рин, помявшись, предложил прижаться к нему — так теплее. Девушка смущаться не стала, не до того теперь.

— Как думаешь, что они с нами сделают?

— Не знаю. Лит… Ты прости меня. Кабы я вчера не напился, как свинья, мы б с тобой уже до леса добрались. Подвёл я вас с Яром…

— Чего теперь‑то виниться? Значит, так уж суждено было. Скажи лучше, похожи эти разбойники на чёрных колдунов? И главарь ихний Хорём прозывается… Неужто из самого Хорь — града? Тогда они тут камня на камне не оставят и нас всех под обломками похоронят… Говорят, для колдунов простые люди — что блохи, существа бесполезные, только под ногами путаются.

— Нет, не колдуны они. Я раз одного видел — у него кожа серая, почти чёрная, и глаза узкие и словно огнём горят. Правда, личины они носить умеют, нипочём от обычного человека не отличишь, но всё равно, чувствую, не они это. Предводитель — ещё может быть, да и то навряд ли. Это просто очередная разбойничья шайка, только очень большая. Помнишь, они не все по — нашему говорили? Значит, объединились тайно с велессами, а может, и ещё с кем. Одежда‑то у всех разная, стало быть, не вражья это армия, те бы в одинаковой были.

— Да, верно… А Хорь нарочно себе это имя взял, для устрашения.

— Угу. Думаю, надолго они в городе не задержатся, наверняка за границу уйдут. Понимают, что скоро к нам на подмогу княжеская дружина примчится. Голубей, поди, сразу послали. А ещё Яр здесь — вот уж кто им всем покажет! Хлебнут вражины с ним лиха! Эх, кабы и мне к своим пробиться… А я, как дурак, в подвале с бабами сижу. И винить‑то некого, кроме себя.

— Они у тебя всё оружие отобрали? Ничего не осталось?

Рин качнул головой и украдкой покосился на свои кулаки. Сейчас его не слишком выдающаяся внешность только на руку. Но не зря Яр его учил — в случае нужды он способен сильно удивить своих врагов. Вот только…

— Послушай, Лита. Не знаю, долго ли они нас тут продержат, но предупреждаю: что бы ни случилось, сиди тихо. За других не вступайся, толку от этого не будет никакого, только хуже сделаешь. И себе, и другим. И Яр мне не простит, если с тобой что‑то случится. Пока разбойники думают, что ты мальчишка, самое большее — ещё пинков надают. А с девицей, будь у них время, церемониться не станут. Опять же глаза прячь. И постарайся никого не сглазить, догадаются — не пожалеют.

Лита молча кивнула и со вздохом уткнулась лицом в колени. Вот уж не думала она, что на те же грабли наступит, да ещё так скоро. Может, лучше косу совсем отрезать? Так ведь нечем… И глаза никуда не денешь. В подвале‑то темно, а ну как выведут их на свет? Она будет уговаривать себя не бояться, но возможно ли это в принципе? А ещё за Яра страшно. И за Кейру — как там она, жива ли? Добрались ли до неё злодеи?

Ответ на последний вопрос она получила неожиданно быстро. В подвал втолкнули перепуганную пожилую пару, наградив каждого увесистым тычком. Дёрнувшуюся к ним Литу Рин удержал, без неё справятся. Старики, плача, рассказали, что на их улице разбойники сейчас вовсю лютуют. Разозлила их молодая девка: оказалась она ведьмой и так сглазила — сразу двадцать человек жуткая чесотка одолела, а самый ретивый голубым лишаём покрылся. Пока вопили да чесались, её уж и след простыл. Тогда они в отместку несколько домов подожгли. Не было бы большого пожара! Женщины беззвучно заплакали, прижимаясь друг к дружке, а Лита облегчённо выдохнула.