Не ссорьтесь, девочки! - [2]

Юля — фанатка всевозможных диет. Одевается то от Армани, то в «секонд-хэнде». Поговаривают о ее алкоголизме, но это просто бытовое пьянство — 2–3 бутылочки пива и красное сухое — на сон грядущий. Втайне от подруг пишет плохие стихи.

Замужем за иностранцем, но за границу не едет, так как этот брак, как и многое другое, организован ее матерью. Мужа не любит. Надеется, что сможет уйти от ненавистного Воропаева, создать собственную коллекцию и продвинуться в модном бизнесе. Поэтому Юля берется за любые халтуры, что, впрочем, тоже не приносит дохода. Всякая заработанная копейка уходит на машину, подаренную мамой, и радиотелефон, подаренный мужем, которые Юля считает предметами наипервейшей необходимости. Остатки средств проедает единственное по-настоящему любимое ею существо (кроме подруг, конечно) — кот Степан. Как и подруги, Степан (он же Тиша, он же Тёпа) терпит ее столько лет, сколько не смог бы вытерпеть ни один человек (кроме подруг, конечно).

Бесстрашно садится за руль в любой степени алкогольного опьянения. Кроме реальных романов все время влюбляется в престарелых или ныне покойных звезд экрана и театральных подмостков, телеведущих и рок-звезд. Впрочем, без взаимности. Всю жизнь мечтала задать Алле Демидовой вопрос, как та относится к оральному сексу.

Нонна, 34 года. На четверть армянка. Это никак не сказывается на ее характере, а только на внешности — эффектная пышногрудая брюнетка. Считает себя очень толстой. Факт ее внезапного «потолстения» стал для нее навязчивой идеей, а для подруг — вечным ужасом. Они мечутся между жалостью и долгом, то запрещая, то, напротив, предлагая Нонне съесть что-нибудь недозволенное. Сама же постоянно требует чего-нибудь «сладенького», объясняя это явление тем, что это не она, это центр удовольствия в ее мозгу требует своего.

Нонна склонна к ипохондрии. Обнаруживает у себя различные болезни, но, в отличие от Сони, к врачам упорно не идет, ссылаясь на нехватку денег и времени. На самом деле врачей смертельно боится, считая их «убийцами в белых халатах».

Разведена. Исповедует принцип: «Умри, но не давай поцелуя без любви». Принцип родился несколько лет назад, после неожиданного бегства любимого мужа-еврея с любовницей-латышкой в солнечную Калифорнию. С тех пор предпринимает многочисленные, правда, безрезультатные попытки вернуть изменщика-мужа — от реальных до магических. Увлекается оккультными науками. Замучила подруг толкованием снов и беспрестанным составлением идиотских гороскопов.

Вся нежность обращена на единственного сына. Залюбленный ребенок-тиран постоянно требует подарков: путешествий, чупа-чупсов и дорогой оргтехники. Из всего перечисленного выше он получает только леденцы. С ним и с армянской мамой-бухгалтером Нонна живет в крошечной «хрущевке» на окраине.

По образованию она театральный режиссер, однако основной профессией почти не занимается. Беспрестанно пишет в стол: романы, пьесы, сценарии. Стопы бумаг лежат всюду и постепенно оккупируют жизненное пространство. Денег почти нет, а те, что изредка появляются, уходят на средства для похудания.

Несмотря ни на что, Нонна верит в свое светлое будущее. Гадает на кофейной гуще и мечтает когда-нибудь сделать из этого прибыльный бизнес. Постоянно получает выгодные деловые предложения, которые могли бы принести доход, однако любая попытка заработать деньги или прославиться пока заканчивается неудачей. Подозревает, что ее кто-то сглазил.

Вот такие девушки: горожанки, три подружки, три сказочные феи городских пампасов.

Глава 1 ТРИ СКАЗОЧНЫЕ ФЕИ

Соня любила секс. Она любила его так же, как ребенок любит мороженое. Кроме длинного и постоянно пополняющегося списка любовников, у нее было два свидетельства о добровольном расторжении брака и одно, ныне действующее, о заключении. Она трижды была замужем. Ей нравился статус замужней женщины. Не так, как секс, конечно, но все же что-то в этом ее привлекало. Быть женой — это ведь не то же, что быть просто какой-нибудь там полюбовницей. Каждый раз Соня шла замуж по-настоящему, по-взрослому, навсегда, волнуясь и обещая себе быть достойной женой. И каждый раз, с очередным мужем, пыталась решить основную свою проблему — страсть к необузданному сексу. Надеялась, наверное, обрести половую уравновешенность в законном браке. Напрасно. Ни одно из замужеств не принесло ей покоя. А главное — радости. И Сонька урывала радости на стороне, продолжая искренне любить очередного супруга — на этот раз нелепого, но доброго Жорика. И ничего, что Сонины адюльтеры чаще всего оборачивались анекдотическими мезальянсами. Так уж была устроена наша Соня.

Ей нравились любые мужчины, все, которым нравилась она. Как только Соня чувствовала внимание мужчины к себе, — а она ощущала это спиной, пятками и локтями, — она готова была выпрыгнуть из собственной кожи, чтоб короткий взгляд превратился в длительное и восхищенное созерцание ее, Сонькиных, прелестей. После этого, уверенно направляя чувства попавшегося на крючок собственного любопытства мужчины к любой горизонтальной плоскости, Соня впутывалась в очередной блиц-роман, где события мелькали как в немом кино — лихорадочно и бурно, от романтических вздохов до слезоточивых выяснений, почему опять не сложилось. Да, она была так устроена.