Не смейся над любовью! - [42]

— Я поеду. Будет лучше, если я возьму лошадь, так будет быстрее.

— Ничего подобного! — сухо сказала Антея. — Откуда я знаю, что ты вернешься?

— Вам придется мне поверить!

— Как я смогу поверить тебе, если ты возьмешь лошадь!

— А кто может мне помешать взять лошадь?

— Я не позволю тебе взять лошадь, — спокойно сказала Антея.

Герцог почувствовал, как чья-то рука опустилась к нему в карман. Антея вынула лежавший там пистолет. Она знала, что герцог всегда имел при себе оружие во время их путешествий.

Девушка направила пистолет на мужчину. Тот проворчал:

— Ну, хорошо, мадам! Вы просто амазонка, а не женщина!

— Лучше быть амазонкой, чем трусливым вором, обкрадывающим покойников. А теперь поторопись, если хочешь получить свои деньги.

Мужчина, наверное, ушел, потому что герцог услышал вздох облегчения. Он открыл глаза и понял, что его голова покоится на коленях у Антеи.

— Нам лучше… уйти, пока он… не вернулся, — с трудом проговорил герцог.

Антея встрепенулась.

— Вам уже лучше? Я так испугалась, увидев вас лежащим без сознания. Я боялась, что у вас сломан позвоночник.

— Со мной… все в порядке, — ответил герцог. — Еще минута-другая, и мы сможем… отправиться… в обратный путь.

— Вы думаете, у вас хватит сил? — спросила Антея. — Я думаю, человек, с которым я разговаривала, хочет получить свои пять луидоров.

— Не думаю, что он… действительно… хочет нам помочь, — пробормотал герцог. — Помогите мне… встать.

Это было легче сказать, чем сделать. Хоть герцог и не хотел в этом сознаваться, но двигался он с большим трудом и у него кружилась голова. Понадобилось много времени и усилий, прежде чем он смог взобраться на коня и сесть в седло.

В конце концов, с помощью Антеи ему это удалось, и они медленным шагом отправились назад в Брюссель.

Потом Антея часто думала, сколько же сил и мужества понадобилось герцогу, чтобы удержаться в седле.

Домой они вынуждены были ехать очень медленно не только из-за ранения герцога, но и потому, что его жеребец сильно хромал.

Она знала, что он испытывает сильную боль. Позже, когда врач осмотрел герцога, оказалось, что он действительно, как и опасалась Антея, получил сильные ушибы.

— Все будет хорошо, мадам, но его светлость должен два-три дня оставаться в постели, — осторожно сказал врач. — Мне трудно сейчас сказать, есть ли у вашего супруга внутренние повреждения. Ему повезло, что нет переломов.

— Это я во всем виновата, — сказала себе Антея.

Теперь она поняла, насколько безрассудно было скакать галопом по изрытому полю, где снаряды сражавшихся армий оставили глубокие ямы.

— Мне повезло, но как я могла быть такой глупой и втянуть герцога в эту неприятность?

В первый вечер по возвращении Антея обедала в одиночестве и чувствовала себя виноватой и подавленной.

Когда она заглянула в спальню герцога, чтобы пожелать ему спокойной ночи, он уже спал, приняв успокоительное и обезболивающие, оставленные доктором, и поговорить с ним ей не удалось.

Два дня спустя он чувствовал себя уже лучше, хотя еще и не совсем поправился. Чтобы загладить свою вину, Антея решила быть к нему повнимательней и постараться хоть немного скрасить ему время болезни.

Чтобы развлечь герцога, Антея пошла на ярмарочную площадь и накупила в лавке игрушек и разных вкусных вещей.

Среди игрушек была маленькая обезьянка. Если дернуть веревочку, то она начинала взбираться по шесту. Была и головоломка, над которой герцогу пришлось довольно долго подумать, прежде чем он разгадал секрет. Были маленькие смешные картинки, изображавшие битву при Ватерлоо и Веллингтона с огромным клювом вместо носа, по которому его можно было отличить от Наполеона с его круглым, как луна, лицом.

— Я купила вам совершенно особый деликатес, — сказала Антея.

Она присела на край постели и показала картонную коробку, в которой лежали великолепные сочные пирожные с кремом, которыми так славятся бельгийцы.

— Не хотите ли съесть пирожное? — спросила девушка.

— Не хочу! — ответил герцог.

— Ну, раз так, то, чтобы они не пропали, — сказала Антея, — я съем их сама! Если от этого я стану безобразно толстой, то виноваты будете вы!

Герцог завороженно смотрел, как она надкусывает воздушное пирожное, начиненное кофейным кремом.

— Как бы это понравилось Фебе, — заметила Антея. — Она такая сладкоежка.

— Надеюсь, вы не собираетесь взять с собой в Англию несколько пирожных для сестры? — с иронией заметил герцог.

Антея немного подумала и серьезно сказала:

— Думаю, такие деликатные продукты не вынесут морского путешествия.

— Уверяю вас, они действительно не перенесут дороги!

— Очень жаль, — сказала Антея. — Я считаю, что это самые вкусные пирожные, какие я когда-либо ела!

Герцог закрыл глаза и поморщился, как будто его тошнило от одного вида пирожных.

— Я вас утомила? — озабоченно спросила Антея.

— Совсем нет, — возразил герцог. — Завтра я собираюсь встать. Я устал лежать в постели.

— Нет, ни в коем случае! Вам нельзя этого делать, — поспешно возразила девушка. — При сотрясении мозга необходимо вылежаться, иначе, как говорила наша няня, можно «ополоуметь»! Подумайте, какая это будет неприятность для его светлости герцога Эксминстера!