Не смей обижать слабых! - [15]

На лестничной площадке разворачивалась драматическая сцена. Брегман уже вбежал в лифт, и двери его закрывались, но паук, видно, опять включил предельную скорость, он теперь двигался с утроенной быстротой. Он успел. Передние манипуляторы его вытянулись на всю длину, царапнули по полу кабины и намертво заблокировали готовые захлопнуться двери. "Дай мне муху, хозяин!"? прогудел он свою вечную просьбу и шагнул к лифту. Глаза Брегмана округлились от ужаса и неотрывно смотрели на смертоносную секиру, рот его открылся в безмолвном крике. Он наставил на паука пистолет, но ловкие манипуляторы зацепились за рукоять и вырвали его из рук Брегмана. "Здесь-то тебе и конец, мой благородный спаситель!"- мысленно констатировал Штеф. И запнулся. Паук, не отпуская дверей кабины, разворачивался к нему.

Он кинулся вниз и уже на бегу услышал, как двери лифта захлопнулись. "Слишком быстро! Он что, отпустил старика? Зачем, когда Штеф далеко, а капрал у него под секирой?!"

Вопрос был интересный, но Штефа он занимал недолго. Дела это не меняло: если старого капрала не вырубил паук, это сделает Туччи, чуть позже. "После исполнения заказа, Штеффи, после!" Штеф мчался по третьему этажу, приближалась лестница. Сейчас ему предстоит встреча с танком.

Штеф кубарем скатился на площадку между третьим и вторым этажом и с замиранием сердца посмотрел вниз. Танка не было. "Ай-яй-яй, танкист, укоризненно прошептал Штеф, - оставить пост во время ведения боевых действий... По вам плачет трибунал!" Он на цыпочках спустился на второй этаж и осторожно выглянул из-за угла.

Коридор был пуст: все тамагочи, вылезшие из лаборатории во главе с зеленой тушей безалаберного танка, дружно сгрудились около той гадостной паутины. Почему? Старый капрал! Брегман их собрал здесь, когда шарил по зданию.

Путь к дистанционному управлению вставшими сегодня поперек горла киберами, путь к недоступной доселе жертве, в глубоком сне ожидавшей Штефа и пулю, путь в разрушенный и безопасный теперь вертеп тварей и маньяков был свободен

Штеф глубоко вздохнул и ринулся в лабораторию Драгинского.

И, делая первый шаг, услышал стук лап паука на площадке третьего этажа. Быстрее!

Счет времени в его голове пошел на секунды. Уже не таясь, он сломя голову вырвался из-за угла и громко застучал каблуками ботинок по полу. Восприятие его исказилось. Изуродованный дверной проем лаборатории приближался почему-то очень медленно, а тамагочи в другом конце коридора, обернувшись на стук, уже начинали свой гневный гвалт; он был еще на середине пути, а правая гусеница танка уже бешено прокручивалась на месте; он, казалось, не спеша дрейфовал по паркету, а пушка с невообразимой скоростью разворачивалась в его сторону. У самой лаборатории он поскользнулся на деревянном мочале двери, балансируя, развернулся и увидел, как грозная тень паука легла на лифтовую площадку. Танк выстрелил. Штеф охнул, присел, и, вытянув руки вперед, нырнул за порог.

Он был у цели.

Эдик Драгинский валялся все там же, как и положено после удара Штеффа Туччи. Его ноги торчали из проема между шкафами. Штеф с грохотом захлопнул дверь шкафа, все это время бережно прикрывавшую несчастного, и бегло оглядел свою жертву.

Эдик потихоньку приходил в себя. Он открыл глаза и непонимающе уставился на Штефа. Пальцы его задвигались, заскребли по полу и инстинктивно сжали валявшуюся справа дистанционку. Штеф рыкнул, быстро нагнулся и вырвал ее у Драгинского. Все. Теперь он будет ждать паука, а потом возьмется за Эдика.

Он вышел на середину лаборатории, встал спиной к столу и, хищно прищурившись, вытянул перед собой пульт. И отметил, что никогда не чувствовал себя так уверенно, даже с пистолетом в руке. Идите, сказал он проклятым киберам, заходите все, но все-таки лучше, если первым будет паук. Пусть первым зайдет паук - да он и должен быть первым, он движется быстрее их всех! - и Штеф его сначала с наслаждением выключит, а потом... Потом надает по заднице ? той самой средневековой секирой, которой он Штефа гонял по всем этажам...

Первой входа в лабораторию все-таки достигла толпа киберов. С возбужденными криками они заполнили дверной проем. Азартно блестели глаза, хлопали крылья, визжала пила и кричал младенец, ухал утопленник и что-то причитал белый скелет, шипел змей и пакостно ругался маньяк, и кто-то еще махал руками и расталкивал соседей, и за всем этим безобразием опять делал точный разворот на ходу зеленый танк.

Штеф безостановочно защелкал кнопкой пульта. Он не видел со своего места, где у тварей располагались окошки приема управляющих импульсов, и поэтому наводил пульт куда попало, беспорядочно, вперемешку - на глаза, лбы, туловища, руки и ноги, и снова на головы, и снова вниз: он боялся остановиться. потому что знал, что если подпустит к себе хоть одну эту тварь, хлопот с ней не оберешься. А тогда он проморгает появление паука.

Штеф жал и жал - с замиранием сердца, стиснув зубы, не позволяя прийти панической мысли, что пульт не в порядке. Он жал и не думал, и думал одновременно, и содрогался от этой мысли, и водил рукой и, кажется, что-то кричал...