Не повторяется такое никогда! - [30]

— Доброе утро, Борстель!

После этого он подошёл к ближайшей лавочке, сел на неё, вынул сигареты и закурил. Да, долго же он добирался до места своей работы. Выехал он из Полтавы в понедельник 24-го мая, на следующий день уже был в Бресте, потом день езды по Польше, а с 27-го мая во Франкфурте, в котором просидел почти 4 суток. Но дольше всего был в Цербсте — 6 суток. Значит сегодня, как раз в воскресенье, заканчиваются ровно две недели его странствий. Жена, поди, уже извелась дома, ожидая от него весточки. Но что он раньше мог написать, когда ничего не ясно было и ему самому. А вот сегодня, как только устроится и убедится, что никуда больше не переезжает, сразу же сядет писать письмо. Сегодня его на работу в выходной день не погонят, может быть, только познакомят с его начальством (хотя у тех тоже выходной) и с подчинёнными. Он подумал о том, что по странному стечению обстоятельств на места своей предполагаемой службы он попадает именно в воскресенье, правда в Цербст — вечером, а в Борстель — можно, сказать, ранним утром. Пока Андрей сидел, курил и размышлял, он не заметил, как к нему приблизился какой-то военный.

— Здравствуйте, вы Морозевич?

— Да, это я, — поднялся тот со скамейки, присматриваясь к военному. Перед ним стоял спортивно сложенный майор лет 45–48.

— Я заместитель командира ОБАТО по тылу, майор Лукшин. — Борис Михайлович, — добавил он и протянул руку.

Андрей назвал своё имя и отчество. Рукопожатие майора было крепким. И, вообще, по представлению Андрея он скорее походил именно на строевого командира, а не на зам. командира по тылу, в обязанности которого наряду с ответственностью за состоянием казарменного и квартирного фонда, входит ещё и организация и контроль деятельности вещевой и продовольственной службы. В Цербсте Никитин как бы более походил на тыловика, хотя бы тем, что был слегка полноват.

— С сегодняшнего дня, ну, будем говорить с завтрашнего, — улыбнулся майор, — вы поступаете в моё распоряжение. Кроме вас у меня в подчинении ещё три службы, возглавляемые служащими — квартирно-эксплутационная, а также электро- и сантеххозяйство. Это, естественно, помимо военных служб. Живём мы здесь нормально, дружно, быт в целом налажен. Вы будете поселены в общежитии, где проживает несколько ваших подчинённых. Если вызовете жену, — он взглянул на обручальное кольцо Андрея, — получите отдельную комнату в жилищном фонде. Вопросы есть?

— Есть, всего один: на какую должность я здесь оформляюсь?

— Не беспокойтесь, — вновь улыбнулся майор, — на должность начальника теплохозяйства. Я вкратце знаком с вашей ситуацией. Начальник КЭС у нас есть, он то и будет вашим непосредственным начальником. Я же, как вы понимаете, осуществляю в целом контроль деятельности упомянутых служб и обеспечиваю их всем необходимым для работы. Не инструментом и материалом, естественно, а людьми, транспортом и прочим.

— Это я понимаю, — расслабленно выдохнул Андрей.

— Так, идите, забирайте свои вещи из казармы, и я проведу вас к вашему месту жительства.

Через пару минут они подошли к четырёхэтажному зданию.

— Вот здесь на первом этаже у нас общежитие для служащих мужского пола. Здесь проживает часть их, а вторая — вон в том здании, — и он указал на одноэтажное строение метрах в 100 от того места, где они находились. — Там, кстати, проживают все ваши, то есть слесари, кочегары и сварщики. Своё жилище они называют "Хоромы". Здесь же, в этом здании, а ещё точнее, на первом этаже ваших несколько человек, остальные электрики, сантехники. Здесь живут и руководители этих служб — один приехал недавно, а второй в прошлом году. Но оба они не женаты и поэтому им квартир не положено. Ваш непосредственный начальник живёт отдельно в квартире с женой. Правда, он в следующем году заменяется.

Они вошли в общежитие, майор подошёл к дверям одной из комнат и постучал. Услышав ответ, они вошли в просторную комнату, где стояли четыре кровати. Две из них ещё не были после ночи убраны. На одной из них сидел тёмноволосый парень, а около стола стояла его точная копия. — Близнецы, — подумал Андрей. — Ну, надо же.

Они поздоровались, а затем Лукшин сказал:

— Принимайте нового жильца. Он, кстати ваш новый начальник — Морозевич Андрей Николаевич. Прошу любить и жаловать, — и, обращаясь к Андрею, добавил. — Две койки свободные, располагайтесь на той, которая вам больше по вкусу, устраивайтесь. Я, — он глянул на часы, — зайду за вами через 30 минут. Ребята вам всё расскажут и покажут, — и он вышел.

Андрей огляделся. Комната была хорошей, на окнах шторы, на кроватях хорошие одеяла. Только всё как в общежитии (а оно и есть таковое): кровати, стол, стулья, тумбочки. Правда, стояли два просторных шкафа для одежды и вещей, в одном из углов — вешалка, на стене среднего размера зеркало, на подоконнике из-за шторы выглядывал радиоприёмник. — Интересно, — подумал про себя Андрей, — что они по нему слушают?

— Ну, что, меня вы уже знаете, теперь представьтесь сами, — сказал он.

Выяснилось, что фамилия каждого Батурин, а зовут их Алексей и Дмитрий. Приехали они сюда всего около полутора месяцев назад из Рязани. Из их рассказа Андрей уяснил, что практически все его будущие подчинённые, за исключение нескольких человек приехали не позже, чем ранней весной. Из старожилов в их хозяйстве всего несколько человек. Сами же братья ещё застали бывшего начальника теплохозяйства, некого Неретина, у которого срок работы закончился недели три назад. Всё рассказанное братьями имело свои как плюсы, так и минусы. Плюсом было то, что недавно прибывшими будет легче управлять, они пока что сами любого шороха боятся. Минусом же было то, что новички не знают всех теплокоммуникационных систем и разных нюансов, связанных с ними, а старожилов мало. И он не знает их квалификации. Минус, пожалуй, перетягивал плюсы. Ладно, всё равно ему лично нужно будет облазить все щели в своём хозяйстве, чтобы быть в курсе дела. И так хорошо, что, сейчас лето, а не зима и его системы почти не работают. Ребята показали ему, где расположены кухня, умывальники и душевые, туалет. Указанные минуты до прихода Лукшина практически истекли.