...Не повод для знакомства - [13]

Часам к двум ночи стали расходиться — кто в гордом одиночестве, как Тамара, а кто и парочками. Только она покинула освещенную площадку перед столовой, только зашла в густую темноту, лишь слегка подсвеченную мутным серпом луны, как сзади раздались быстрые шаги — кто-то явно пытался догнать ее. Страшно совсем не было — Тамара знала, что кроме их поредевшей компании на базе никого нет, но все-таки стало не по себе: одна, практически в дремучем лесу… Тома подсознательно ускорила шаг. Но кто-то таинственный неумолимо приближался. Все ближе, ближе ее беда…

Чьи-то руки ласково обняли за плечи и стремительно понесли вперед, к сараюшке. Лица преследователя не было видно, но теперь Тома знала — это Влад. Все ее маленькое хрупкое тельце содрогалось от дрожи не то от ночной прохлады, не то от предчувствия беды. Что-то будет…

Случилось то, что должно было случиться рано или поздно. Как мать ни старалась уберечь свою девочку от мужского племени, как ни предостерегала, как ни объясняла их гнилую, лживую и похотливую сущность, а не удалось ей оградить ребенка от низкого грехопадения…

Влад бережно уложил свою несчастную, или, напротив, счастливую жертву на кровать и стал нежно целовать, ласкать неискушенную девчушку… Он, как и в прошлый раз, не говорил ни слова, лишь целовал, целовал, целовал… Маленькой Томе казалось, что ее легенькое тельце парит в воздухе — так хорошо ей было рядом с ним, таким большим, сильным и уверенным в собственной неотразимости парнем. Она, глупая, так и витала в облаках, не замечая, как ловко и умело его коварные пальцы расстегивают маленькие пуговки на ее рубашке, молнию на джинсах. Она совершенно искренне удивилась, когда обнаружила, что он целует ее обнаженную крошечную грудь. Удивилась, но не посмела возражать — на это не было сил ни моральных, ни физических, ведь, оказывается, это так фантастически приятно… Она попыталась было сопротивляться, когда он сильными руками одним движением стянул с нее джинсы и нагло сунул руку в трусики — да где там… Он умел убеждать без слов.

Фантастическая приятность закончилась жгучей болью. Резкие толчки Влада внутри нее не только не доставляли удовольствия, а, казалось, рвали ее хрупкую плоть в лохмотья. Восхитительная сказка кончилась, началась грубая реальность. Влад снова и снова вдавливал себя без остатка в ее нежное тело, проникал, казалось, до желудка. Тамаре было нестерпимо больно, она задыхалась от боли и обиды, что ее обманули, что это совсем даже не здорово, а ужасно, катастрофически больно. Она плакала, отталкивала Влада тонкими ручонками, но он в пылу страсти даже не замечал этого, а может, принимал за сладострастные конвульсии и вонзался еще глубже, еще резче, еще беспощаднее…

Влад

Влад привык к легким победам. К своим двадцати двум он, в сущности, не потерпел ни одного поражения. Так, было пару раз по молодости, да и поражением это назвать нельзя. Просто не успел довести дело до конца. Одну подружку родители увезли к новому месту службы, тем самым избавив дочь от неминуемого падения. В другой раз он сознательно не довел очередную пассию до постели — вовремя разочаровался. В остальных же многочисленных случаях жертвы падали к его ногам почти без сопротивления. Мастерством совращения Влад овладел в совершенстве.

Взять, к примеру, Тамару. В принципе, она ему не слишком-то и нужна. Даже, пожалуй, и вовсе не нужна — не его вкуса девочка. Влад любил девчонок фактурных, чтоб было за что подержаться. А у Томы — что грудь, что попка — одно название. Фигура скорее мальчишеская, нежели девичья. Этакий скелетик в джинсиках. А вот глаза… Заглянул в глаза — и не забыть ему теперь Тамару. Глаза одновременно бархатные и мокрые, глубокие, какие-то густые, до самого края наполненные содержанием, если так можно сказать о глазах. Мудрые и грустные, удивленные и понятливые одновременно. Красоты неимоверной! Только откуда в этих глазах столько печали? И откуда эта щенячья преданность? Влад сразу понял — вот она, идеальная жена. Именно жена, а не просто женщина. Женщина она может и никакая, а вот жена… Такая никогда не предаст, будет вечно верна мужу. Самый надежный тыл.

Охмурить Тому было делом чести. С Владовым-то опытом это не составило никакого труда. Да плюс ко всему, Тамара оказалась на редкость неискушенной в делах амурных, этакая пай-девочка из приличной семьи, так что взять ее в плен было делом плевым, но интересным.

Для начала следовало проявить интерес: несколько многозначительных взглядов, загадочная полуулыбка. И рыбка клюнула. Теперь осторожненько, как бы не сорвалась. На этом этапе интерес необходимо было спрятать подальше, а чтобы совсем парализовать волю — следовало откровенно заигрывать с другими, прямо на глазах влюбленной рыбки. Только одно условие — подружки каждый раз должны быть разные. Потому как Тамара явно относилась к тому типу, которые на чужом несчастье свое счастье ни за что строить не станут, тихонько отойдут в сторону. И долгий интерес к одной барышне мог не затянуть ее поглубже в сети рыболова, а напротив отпугнуть. И здесь важно было не передержать паузу, иначе возникший было интерес мог вдруг спонтанно иссякнуть, устав от постоянного напряжения. Главное, не упустить тот момент, ту грань, за которой бесконечная влюбленность резко превращается в полное равнодушие. Но и недодержать — опасно, влюбленность может оказаться кратковременной. А если все сделать правильно да еще и четко высчитать ту самую грань, то любовь можно вырастить вечную. А потом уж вероломно пожинать плоды трудов своих.