Не плачь, Джульетта! - [2]

Феллини (повторяет фразу, сказанную в больнице): — Ты непременно должна спорить со мной. Непременно! Когда я рассказал тебе, какой это будет фильм, ты просто взбеленилась: «Опять проститутка!»

Джульетта: — А разве я не права!? У меня что ни роль — гулящая женщина! В «Открытом окне», «Огнях варьете» и даже в «Мошенничестве»! А тут еще — Кабирия — шлюха с Геологического бульвара! Естественно, меня это здорово разозлило. В начале. Теперь–то я вникла, сообразила что к чему. Я знаю о Кабирии все.

Феллини (заводится): — Все? Ха! И вырядилась в эти туфельки? А платье! Нет, милая моя, ты что–то путаешь. (подзывает реквизитора, что–то говорит ему).

Джульетта: — Путаю?! Знаешь, ФеФе, иногда мне кажется, что ты специально злишь меня… Так психовать и кричать ты можешь только со мной!.. Только со мной… (всхлипывает)

Феллини: — Верно, чьи угодно ошибки я готов терпеть. Но твое непонимание меня просто бесит! Да ты же родилась в этой истории раньше всех и до сих пор не можешь слиться с образом!

Джульетта: — Я прекрасно слилась! Прекрасно!

К Феллини подходит Секретарша: — Ты разрешил сегодня привести японцев.

Феллини: —Я!? (смотрит на группу улыбающихся и кивающих японцев, радушно кивает им в ответ. Секретарше): — Не помню! Чтобы духа их здесь не было! Уведи их куда–нибудь! Покорми, покажи студию!

(Секретарша говорит с японцами, но они хотят остаться, показывая, что будут вести себя тихо)

Феллини: (Джульетте ласково): — Мы единомышленники, Джульетта! Нам не о чем спорить! Ты уже — Кабирия! Даже в том, как ты сейчас сопротивляешься мне, уже чувствуется ее характер.

Джульетта: — Вот именно! Потому и спорю. Кабирия вовсе не пассивная жертва! У нее сильный инстинкт справедливости. Она сражается тем напористей, чем сильнее втаптывают ее в грязь. Она сопротивляется изо дня в день обидам, насилию, предательству… Маленькая и одинокая… Да, она способна вызвать слезы… Но…Но зачем делать из нее посмешище? (плачет, размазывая грим)

Феллини (подходит к Джульетте, обнимает, сажает на табурет перед собой, уговаривает как маленькую девочку): — Поверь мне, ты большая актриса. Личность. Но, как и большинство актеров–личностей ты не знаешь себя. Не ценишь свой подлинный талант, свой комический дар. Ты не отдает себе отчета, что твоя исключительность — в игре вот этого чудного лица! В нем есть что–то детское, что–то клоунское.

Джульетта: — Ты везде ищешь клоунов! Для тебя вся жизнь — цирк!.. Я уже была Джельсоминой. Клоунессой.

Феллини: — А разве не Джельсомина сделала Мазину звездой! — «Оскар», марки духов, косметики, фасоны одежды — с именем твоей клоунессы. Критики вопили: «Да это Чаплин в юбке!»

Джульетта(поднимается, возвращается на свою площадку в свет прожекторов): — По–твоему, актер, услыхав, что в его таланте есть что–то клоунское, должен считать себя польщенным. Хорошо, я жутко польщена. (клоунски кланяется японцам, те восторженно хлопают) С счастлива, я необычайно счастлива, господа!

Феллини: — Довольно дискуссий. А ну–ка раздевайся! (костюмер приносит новую одежду Джульетте) — Вот твой костюм.

Джульетта (рассматривая вещи): — И что же эта несчастная заработает своим ремеслом, если будет такой уродиной — коротконогой, жалкой? (с отчаянием снимает туфли, яркое платье)

Феллини: — Да, жалкой и побеждающей одновременно. У Кабирии взгляд потерянной собачки: в нем растерянность, желание понравиться, найти хозяина. Но самое главное — надежда и доверие к жизни! Зачастую, совершенно напрасное, наивное, душераздирающее доверие к этому подлому миру! (закрывает глаза, шепчет) — И чудесному… Чудесному, девочка моя.

Джульетта (Нехотя натягивает новый костюм): — Настоящее чучело. Эти белые носочки и туфли без каблуков — ты специально придумал их, что бы я казалась еще приземистей, а ноги как обрубки. (с отвращением рассматривает жакет из куриных перьев) — Матерь Божья, только не это! Федерико!

Феллини: — Джульетта! От фильма отказалось семь продюссеров. Они требовали, что бы я взял на роль Кабирии яркую, фактурную, сексапильную актрису. Но я не хочу снимать фильм про гулящую секс–бомбу! Эта история не о порочной любви к мужчинам, а о всепобеждающем доверии к жизни. У меня может быть только одна Кабирия — ты!

Джульетта (натягивая перья): — Фильм провалится! Кому понравится эта несчастная облезлая курица! То же мне — проститутка с Геологического бульвара! Жалкая девчонка из провинциального приюта.

Феллини, (осматривая ее): — Совсем не плохо. Даже, можно сказать, великолепно! (подходит, взлохмачивает ей волосы) Теперь отлично! Отлично, Джульетта! Уфф! (К съемочной группе) Внимание всем! Итак, мы снимаем второй эпизод. Кабирия вышла на работу после того, как ее любимый мужчина обокрал ее и пытался утопить. Она сожгла его вещи, вырвала воспоминания из своего сердца, принарядилась и вышла на улицу. Она среди своих, она готова затеять скандал, смеяться, драться, спорить — жизнь продолжается…

Японцырукоплещут: — Колосий, колосий цирк полусился, Феллини–сан.

Щелкая киноаппаратами и продолжая улыбаться и кивать, под предводительством Секретарши японцы нехотя покидают площадку.

Феллини: (