Не отступать и не сдаваться - [2]

– С вами все в порядке? – спросил я. Выглядел Луи неважно.

– Я только что проснулся, – ответил он. – Том Броко вчера брал у меня интервью, им пришлось разложить по всему полу картон, чтобы расставить оборудование; было столько народу, и… я просто немного устал.

– Давайте перенесем встречу на другой день, – предложил я.

– Нет-нет, что вы, заходите. Думаю, полчаса я выдержу.

Это был типичный Луи; он тут же оживился и стал с энтузиазмом рассказывать о путешествии под парусом вдоль мексиканского побережья Нижней Калифорнии, во время которого он потерялся, и о своем докучливом попугае по имени Хоган. Он очень любил Хогана. «Только обещай мне, что напишешь о нем в книге», – потребовал он от меня, когда я собрался уходить полтора часа спустя.

Конечно, эта книга была не единственным проектом Луи. Анджелина Джоли сняла фильм по «Несломленному», и Луи пообещал ей свою поддержку и участие в продвижении картины. А кроме того, никто не отменял его повседневной жизни: семейных ужинов, прочтения непрекращающегося потока писем от поклонников, участия в фото– и автограф-сессиях. Луи активно помогал нуждающимся детям (привычка длиною в шестьдесят пять лет), а также всегда с нетерпением ждал прихода Анджелины, часто приносившей подарки.

– Он был моим другом, моим наставником, моим героем, – призналась она мне после его смерти. – Невозможно описать эту потерю. Мы все очень благодарны ему за то, что он сделал нашу жизнь богаче. Нам будет ужасно его не хватать.

Подобно многим, я тоже очень ценил время, проведенное с Луи. Я восхищался его живостью, открытым сердцем, вдумчивостью и потрясающей способностью прощать. Он был невероятно глубоким человеком, примером для подражания. И я знаю, что я не единственный, кому сложно, практически невозможно найти нужные слова для его описания, сформулировать, что же именно сделало его тем, кем он стал. Что такого необычного в нем было? И знал ли он это сам? Данный вопрос теперь навсегда останется без ответа.

Полагаю, что так и должно быть, что Луи оставил нам так много пищи для размышлений, и отрадно, что осталось так много того, что всегда будет напоминать о нем.

Дэвид Ренсин

Вступление

Фрэнсис Скотт Фитцджеральд однажды написал, что «жизнь американца – пьеса, в которой не бывает второго акта».

Я в это не верю. Да и с чего бы?

Мне девяносто семь, и у меня за плечами столько всего, что кажется, будто я прожил все двести. Но мой ум по-прежнему ясен, дух несломлен, и я не утратил интереса к жизни.

Многим из вас известно о перипетиях моей жизни из автобиографии «Дьявол, наступающий мне на пятки», вышедшей в 2003 году. Кто-то узнал обо мне из бестселлера Лоры Хилленбранд 2010 года «Несломленный», который был экранизирован Анджелиной Джоли. Не исключено, что вы присутствовали на моем выступлении в школе или церкви, больнице или компании, где вы работаете. Вероятно, вы видели, как я бежал с олимпийским огнем или давал интервью на телевидении, а может быть, прочли в журнале или газете о моих подвигах в годы войны. Возможно, вы провели неделю в моем лагере для подростков Victory Boys Camp. Я не раз выступал на круизных лайнерах и перед военными. Может, я консультировал вас или давал совет члену вашей семьи, когда в этом была нужда? Или сидел за соседним столиком в El Cholo, моем любимом мексиканском ресторане в Лос-Анджелесе? У меня большой жизненный опыт, так что все из перечисленного возможно.

Мое детство пришлось на 1920–1930-е годы. Мы с семьей жили в калифорнийском городке Торранс, и я, будучи ребенком, доставлял немало хлопот не только своим родителям, но и всей округе, за что, однако, почти ни разу не поплатился. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, благодаря старшему брату Питу я круто изменил свою жизнь. Он очень вовремя подсказал мне, как преобразовать мое умение быстро убегать от полиции в талант профессионального бегуна, – и я сразу понял, что это занятие может оказаться для меня своего рода «спасательным жилетом». В 1934 году, когда мне стукнуло семнадцать, я установил мировой рекорд среди школьников, пробежав милю за 4 минуты 21,2 секунды в предварительном забеге к чемпионату штата Калифорния.

Окончив школу в 1936 году, я стал членом американской олимпийской сборной в забеге на пять километров, соревнуясь в смертельную жару за первое место с Доном Лэшем в отборочном туре. В Берлине, куда съехалось множество выдающихся бегунов, я оказался восьмым (Лэш пришел тринадцатым), но я первым из команды пересек финишную черту. Гитлер отметил тот факт, что я пробежал последний круг за 56 секунд, и захотел меня увидеть лично. «А, мальчик, который бежал быстрее всех», – только и сказал он.

С 1936-го по 1940-й я учился в Университете Южной Калифорнии, где продолжал заниматься бегом. В 1938-м на чемпионате в Миннеаполисе я установил рекорд Национальной ассоциации студенческого спорта, который держался в течение пятнадцати лет, пробежав милю за 4:08,3. Хотя в 1939 году я бежал немного медленнее, тем не менее снова выиграл забег. На Олимпиаде в Токио в 1940-м я планировал побить рекорд, пробежав милю за четыре минуты: по всем прогнозам, шансы я имел неплохие. Но началась Вторая мировая война, и мои мечты канули в Лету.