Не открывать! Липко! - [10]

– Ёлки зелёные! – вырвалось у Немо. Он просто не верил своим глазам.

– Вот это номер! – воскликнул Фред.

– О-ля-ля! – Бернадетта прищёлкнула языком.

Теперь фрау Мандельброт выглядела как старшая сестра Оды: щёки стали гладкими и розовыми, вокруг глаз ни морщинки. Немо вздрогнул – это швабра выпала из рук отца Оды и со стуком упала на паркет.

Господин Мандельброт подошёл к дивану и склонился над женой.

– Это какое-то волшебство! – восхитился он.

– Что?! Что такое?! – Мать Оды видела перед собой пять удивлённых лиц; все таращились на неё так, словно стали свидетелями медицинского чуда. – Уже заметны какие-то изменения?

– Можно сказать и так, – кивнула Ода. – Честно говоря, я рада, что смыла слизь через три минуты. Может, если бы я подержала дольше, мы бы тебя не узнали.

– Не морочьте мне голову! – Фрау Мандельброт встала и, достав из своей сумочки пудреницу, открыла её и посмотрела на себя в маленькое зеркальце. – Это просто чудо! – воскликнула она и пощупала своё лицо, словно определяя спелость дыни.

– Un miracle![1] – подтвердила Бернадетта.

– Вы выглядите лет на десять моложе! – сказал Фред.

– Боже мой! – Актриса была в восторге. – С таким средством у меня ещё есть шанс получить эту роль! Откуда оно у вас?

– Мы… э-э… ну-у… – забормотала Ода и с надеждой посмотрела на Немо.

– Мы сами его сделали, – выпалил Немо. – И назвали его универсальная мазь «Пинковски»!

– Почему это «Пинковски»?! – возмутился Фред. – Кто сказал, что мы назовём мазь в честь тебя?!

– Мы никак её не назовём! – заявила Ода, прекращая дискуссию. – Ведь мы не собираемся её продавать.

В этот момент в дверь позвонили.

– Я открою! – Бернадетта выскочила в коридор. Через минуту она вернулась с девочкой, которая совершенно промокла под дождём. Из её заплетённой косички на паркет капала вода.

– Здравствуйте, я Хелен, – представилась девочка. Всё лицо у этой бедняжки было в ужасных прыщах. Хелен смущённо опустила глаза. Она не ожидала увидеть столько народу. – Я… э-э… слышала, что вы продаёте какую-то волшебную мазь.

– Кто тебе это сказал? – нахмурилась Ода.

Хелен протянула руку и показала на Фреда:

– Его сестра.

Все вопросительно посмотрели на Фреда. Тот пожал плечами, словно извиняясь.

– Антония видела, как мы… – начал он, но тут Немо метнул в него строгий взгляд, – …изобрели эту мазь, – закончил Фред.

– Но мы ничего не продаём! – заявила Ода. – Извини, но…

Хелен огорчилась, плечи у неё опустились. Фрау Мандельброт встала с дивана и с сочувствием погладила девочку по щеке.

– Ах, Ода! Нельзя быть такой бессердечной! – обратилась она к дочери. – Дай ей то, что у тебя осталось. Ведь она так страдает.

– Я заплачу за мазь! – Хелена торопливо расстегнула маленький кошелёк, болтавшийся у неё на шее, и вытащила из него смятую купюру отнюдь не маленького достоинства.

Мозги Немо защёлкали, словно старый кассовый аппарат господина Зибценрюбеля. Раз кто-то готов заплатить столько денег за маленькую порцию слизи – сколько же они смогут заработать, если продадут двадцать или тридцать порций! Слайми не повредит, если он немного «похудеет».

Немо решительно шагнул к Оде и взял у неё цветочный горшок.

– Эй! – Ода удивлённо посмотрела на него.

Немо отдал горшок Хелен и забрал у неё купюру.

– Спасибо! – Хелен крепко прижала горшок к груди, словно боялась, что Ода его отберёт, повернулась и выбежала из дома.

Немо показалось, будто у него за спиной выросли крылья. Как приятно помочь кому-то… и одновременно немного подзаработать!

Глава 10 Уговор

– Ты совсем спятил?! – накинулась Ода на него, когда они снова спустились в подвал. Сейчас она походила на злобного крота. Стоило ей переступить порог бани, стёкла её очков сразу же запотели. – Вдруг Хелен всем разболтает?! Вести о таких чудесах разносятся молниеносно!

– Я чудо? – с гордостью спросил Слайми. Подняв ручки, он подставлял под струю пара подмышки.

– Кто бы говорил! – возмутился Немо. Он считал, что у Оды вообще нет причин для беспокойства. – В конце концов, ведь это ты опробовала слизь на твоей маме. Поэтому о ней узнали ещё три человека.

Он соскоблил шпателем толстый кусок слизи с попы Слайми и положил её в пустую банку из-под горчицы, которую они захватили из кухни Фреда.

– Что вы задумали? – с упрёком спросила Ода.

– Это для Антонии. – Немо завинтил крышку и протянул банку Фреду. – Мы обещали ей принести немного чудодейственной мази.

– Чтобы возместить ей ущерб от разбитого велика, – пояснил Фред.

– Ну ладно, – простонала Ода. – Но это последняя порция, договорились? А теперь мы отведём Слайми к его хозяину.

– Но я ведь твой, мамичка! – Слайми с мольбой посмотрел на Оду.

– Конечно. – Ода похлопала его по голове и тут же обернулась к мальчикам: – Вы спросили у Зибценрюбеля, кому он продал банку с лизуном?

– Спросить-то спросили… – огорчённо развёл руками Немо. – Но покупателей слишком много.

– Слишком много? – Ода озабоченно нахмурила брови. – Сколько?

– Около семидесяти… – пробормотал Немо и после короткой паузы добавил: – Это только в лавке игрушек.

– Только в лавке игрушек? Как это понимать?

– Плюс ещё четыреста пятьдесят в кафе у бассейна, – признался Фред. – Бонус к специальному меню.