Не от мира сего-4 - [3]
Место, облюбованное людьми для своих духовных надобностей, было мило и всякому зверью, надобности у которого были вполне приземленные: полакать водицы. Так и считалось, что, коль собрался кто к Pöhöttää (от слова "пучить", примечание автора), сначала нужно было оглядеться. Не то вывалишься к купели, а там место занято: сидит какой-нибудь медведь и напивается в свое удовольствие. Чего дальше делать? Кто быстрее медвежью болезнь схватит?
Добрышу принесли со всеми предосторожностями. Пошумели деликатно, подождали чуть-чуть, да и спустились к воде - пусто, зверь весь вышел. Ручей, как ему положено, журчал, пучился пузыриками в бочажке, и в центре купели отражалось небо.
Крестный отец уложил младенца у воды и проговорил причитающиеся по такому случаю фразы, суть которых в произвольной форме была одна: вот, Господь, новый человек, ему жить и развиваться, не отврати лика своего от него, и пусть будет все, как должно быть.
- Omena (яблоко, в переводе с финского, примечание автора), - сказали папа и мама, а Добрыша промолчал, потому что еще не научился разговаривать. Но руками и ногами он владел, будь здоров.
Когда-то давным-давно Змей-искуситель пожалел несчастных болванов Адама и Еву, уговорил последнюю куснуть яблочка, отчего та сразу поняла, что она нага, помимо несчастья обрела краткие миги счастья, и вообще, выбрались они с мужем своим из Эдемского сада, как не оправдавшие доверия. Гад, либо God открыл им глаза путем нехитрой манипуляции с плодом, который всякий уважающий себя человече поминает в особо торжественных случаях.
Может быть, вследствие этого слова, либо по старой генетической памяти, но без змей и тут не обошлось. Правда, узнали об этом взрослые не сразу.
Крестный отец подхватил малого Добрышу в рубашонке и, торжественно оглянувшись на его родителей, ловко и непринужденно макнул ребенка в купель.
- Ой, - сказал папа.
- Авой-вой, - добавила побелевшая мама (почему-то ее в народных пересказах именуют Омельфой Тимофеевной, но это не так, ибо Омельфа Тимофеевна - мать Буслаева, примечание автора).
Если бы младенца окунали без одежды, то ситуация бы стала ясной и очевидной сразу же. Но в святую ручейную воду без одеяний опускаться нельзя, поэтому никто сразу и не заметил, что поверх рубашки Добрыши извивалась змея. Когда же взрослые пригляделись, то отметили про себя, что змей - две, и все они - гадюки. Они извивались кольцами, но как-то все более вяло.
И не мудрено такое дело, потому что ребенок каждой ручонкой сжимал головы у возникших из ниоткуда гадов. Вскоре гадюки вывалили языки и бросили шевелиться - кончился запас воздуха, они и впали в спячку.
Все это время крестный отец держал младенца на вытянутых руках, не зная, что и делать: прерывать крещение - нельзя, но гадюки имеют обыкновение ядовито кусаться. Когда же змеи повисли безжизненными шнурками, он скоренько макнул Добрышу еще два раза.
- Во имя Отца, и Сына, и святаго Духа, - сказал креститель и повернулся к отцу.
Тот двумя резкими рывками вырвал обвисших гадов из рук своего сына и швырнул их далеко в лес. Но далеко те не улетели, зацепились за березовый сук, завязались узлами и поникли.
Только после этого мокрый Добрыша заплакал. Мать осмотрела свое чадо, но следов укусов не заметила.
- Прямо, как Herra Koleus в молодости, - прошептал крестный.
Да, был такой подвиг у Господина Холода (таков перевод с финского упомянутого имени, примечание автора) в младенчестве. Геркулес, северный богатырь, известный позднее, как Санта Клаус, Дед Мороз, начал свою одиссею (напомню, что это означает - путь Одина, примечание автора), задушив змей в своей колыбели.
- Отправится, того гляди, к Рипейским горам, когда подрастет, - вздохнул отец, а мать на него шикнула с негодованием.
- Чего блажишь! Незачем ему туда идти: сам ведь знаешь, никто уже на горе не висит! Некого освобождать.
Действительно, минуло уже то время, когда висел на скале прикованный Праметар (pra - усиление слова "metar" - созидатель, на руническом санскрите, примечание автора), от этого-то и пошло название у всех гор (ripustaa - подвесить, в переводе с финского, riputan - в переводе с ливвиковского, примечание автора). Расплачивался он за свой проступок печенью (maksa - в переводе с ливвиковского, примечание автора), которую клевал орел, каждый день прилетающий, как верили в Пряже, с недалекого от них Коткозера (kotka - орел, в переводе с ливвиковского, примечание автора). С той поры-то и повелось поминать всуе печенку, когда выяснялось людьми, сколько же придется заплатить (maksaa - заплатить, в переводе с финского, примечание автора).
Но от освобожденного Праметара, иногда прозываемого Прометеем, осталась лишь гигантская тень, раскинувшая руки на самой северной скале возле бездонного озера, куда люди и приближаться-то побаиваются (см также мою книгу "Не от мира сего 1" про ковчег и Ловозеро, примечание автора).
Так и начали Добрышу звать в Пряже "Геркулесом" но потом это прозвище само по себе от него отклеилось. Уж больно небогатырская внешность у него оказалась в детстве, ни намека на мужественность:
...не провелик детинушка, оцень крепко толст,
Редко кто читал в свое время Былины, какими бы многообещающими названиями они нас не манили. То ли стихи, то ли песни, слова коверкаются, имена перевираются и концовки непонятные: или победили всех, или не очень. Ну их в школьную программу литературы младших классов! Пусть учатся!Иное дело — сказки. Читаются на одном дыхании. Приключения и подвиги, правда и кривда, юмор и страх, любовь и ненависть — все в наличии. А для самой главной из них и духа не хватит, чтоб его, дух этот, как бы так сказать, перевести.
Заключительная книга моих исследований, моих выдумок, моих выводов о жизни выдающегося «красного финна» Тойво Антикайнена. Не беда, что ныне о нем почти ничего не помнят — время такое, увы, когда историю перепеисывают в угоду тиранам. Будет и другое время — уж таков закон природы. В моей книге Тойво не погибает в расцвете сил, как это в официальной версии (кстати, таковых версий две), в моей книге Антикайнен остается человеком, чья способность к выживанию достойна уважения, по крайней мере, если не восхищения.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
Третья книга по мотивам древних Былин. Илейко Нурманин, Дюк Стефан, Садко и загадочный народ гуанчи — познание Истины продолжается. Разве можно эти поиски прекратить? Весело и познавательно, было очень интересно писать. Не для чтения поэтам (особенно — поэтессам), учителям литературы и прочим Судиям. Приятного знакомства с приключениями Богатырей! С уважением Брусс.
Самое сладкое слово — СВОБОДА. Дембель — это то, что позволяет не скиснуть, не сгинуть, не сойти с ума в суровых испытаниях северных широт Атлантического океана. На самом-то деле: морская жизнь — это не жизнь, а ожидание ДМБ. Океан — это страшно.
Продолжение истории о легендарном красном финне Тойво Антикайнене. Мой взгляд на войну в Карелии 1919 — 1920 годов. Динамично, порой, весело и в меру мистично. В июле 1918 вступил в Красную армию. В августе 1918 года участвовал в работе Учредительного съезда Коммунистической партии Финляндии. Весной 1919 года окончил Международную школу красных командиров. Тойво был направлен прямо на фронт, где он принял участие во многих сражениях Гражданской войны в России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кто был первым поэтом в истории человечества? В чём тайна улыбки Джоконды? Кто изображён в центре Сикстинской капеллы? Что означают слова «Коня! Коня! Всё царство за коня!»? Как Андрей Рублёв подписал «Троицу»? Что поёт «Лютнист» Караваджо?Ответы на эти и многие другие вопросы вы найдёте в книге Александра Шапиро «Загадки старых мастеров».
Воровство — тяжёлое и опасное ремесло. А уж в будущем, где идёт масштабная борьба технологий — и подавно! Одно-единственное дело может прославить исполнителя на всю обитаемую вселенную, а может безвозвратно погубить его карьеру. За свою небольшую жизнь Аля успела испытать на себе все прелести и блага известности, по чистой случайности не наткнувшись на изнанку успеха. Однако за спокойствие всегда приходится платить, и чем дольше оно будет длиться, тем дороже выйдет расплата. Свежие задания, новые знакомства, неожиданные встречи и непредсказуемые ситуации… Ни одному вору не дано знать, чем обернётся очередная вылазка, и не придётся ли после неё в спешном порядке менять привычный уклад жизни.Наконец и Але пришёл припозднившийся счёт.
На месте Саши Хомутова хочет оказаться каждый: красивая девушка, любимая работа, шикарная квартира, верные друзья. Но знакомство с барменшей круто изменило его взгляды. Веселая аспирантка художественного университета, раскрашивает рутину жизнь и показывая вещи под другим углом. Крепкая дружба постепенно перерастает в нечто большее. Что же это счастливый билет или тернистый путь?
Принцесса Лиира сделала только первый шаг к своей цели. Но уже приобрела и друзей, и любовь, и покровительство богов. И врагов, которые пожелали всё это отобрать при помощи проклятия забвения. Это можно изменить. Но путь болезненен и труден. Но дорога короче, если идти друг другу навстречу.
История о двух людях, находящихся по разные стороны баррикад, наполненная тягучей нежностью и немного грустью.
Это вторая книга по мотивам Былин, в которой живут и Илья Муромец, и леший, и Пермя Васильевич, и Алеша Попович, и загадочный гусляр-кантелист Садко.