Не обижайте хакера - [107]

— Так вы менты?

Андрей объяснил им всем:

— Это наша крыша. А вы ее оставляете без средств существования. Где же их компенсация убытков? Отец минимум месяц пролежит в больнице. Вы ему порвали печень и отбили одну почку.

— Нам надо позвонить шефу.

Старший вытащил телефон, набрал номер и начал рассказывать о чрезвычайных обстоятельствах. Андрей попросил трубку.

— Ваши кадры изувечили моего отца. Ему требуется операция. Я готов отдать вам завод за сто тысяч. Против танка с лопатой не попрешь. Но я требую компенсацию за лечение. Вот здесь у меня сидят представители силовых структур. Настроены очень решительно. Можете потерять завод, своих костоломов и машину. Деньги двести тысяч на расчетный счет, который я вам сейчас продиктую, переведите немедленно. При получении денег я ставлю на договорах подпись и печать. Моя подпись действительна. Исков я подавать не буду. Я Вас понял. Диктую наш расчетный счет в банке. Жду подтверждения из банка в этой теплой компании. У меня просьба. Можно каждому из этих мудаков немного навалять в виде компенсации за побои моего отца. Спасибо за разрешение. На, трубку возьми. С тобой поговорить хотят.

Судя по кислым физиономиям всей банды, это разрешение им радости и энтузиазма не добавило. Юрист заволновался:

— Вы поймите, я не бил и не держал. Я вообще не при делах.

— Ты не переживай. Бить всех мы будем только после перечисления денег. Если денег в течение часа не будет, то и бить вас не надо. Просто пристрелим, да и дело с концом. Николай Петрович, надо их обыскать. На всякий случай. Мало ли что. Прошу учесть, что товарищ с пистолетом — мастер спорта по скоростной стрельбе. Времени на четыре выстрела на таком расстоянии он затратит три секунды.

Первым обыскали главаря. Обнаружили у него неплохой травматический пистолет. У двух других — травматические пистолеты и ножи с выбрасывающимися лезвиями. Все документы, найденные в карманах, раскладывали на столе. Юрист открыл свой чемодан и выложил свои документы на стол сам. Но его все равно обыскали, и под мышкой в наплечной кобуре у него находился боевой револьвер — наган.

Лемешко взял этот наган поудобнее, и врубил этому юристу стволом в солнечное сплетение. Тот свалился под стол и затих. Стеценко посмотрел, удобно ли юрист лежит, и задумчиво сказал:

— Так вот кто у вас тут главный. А то все под дурачка косил.

Здоровый парень сплюнул юристу под ноги, но ничего не сказал. Через пять минут юрист разогнулся, отдышался и спросил:

— Мужики. Вы можете объяснить мне непонятку? Вы тертые и опытные ментяры. Так в честь чего Вами командует этот сопляк? Он что, вам может сказать, и вы нас всех здесь положите?

Андрей подозвал их всех к окну. Под окнами стоял бетоновоз.

— Положим мы вас по одному в подвале. Из твоего, юрист, револьвера. Там в подвале есть люк. Мы вас под люком и разложим. А потом бетоновоз зальет туда через люк жидкий бетон. Если одного бетоновоза будет мало, то через два часа придет еще один бетоновоз. Этот подвал сырой. Месяц тому назад принято постановление его забетонировать, что мы и сделали неделю назад. Протокол, подписи приемной комиссии. Вашу машину мы разберем на запчасти. Что с выбитыми номерами закопаем. Остальное продадим. Всем доложим, что вы у нас были. Мы договорились, что вы через два дня приедете еще раз. Вот мы вас ждем. Все документы для подписи готовы. Вот и весь расклад. Выстрелов никто не услышит.

— А ты не боишься, что после как деньги придут, и ты нас отпустишь, то мы вернемся?

— Вы что, ребята до сих пор не поняли, что никто вас отпускать не собирается? Мы доложим, что вы документы забрали и уехали. Куда вы поехали и куда вы делись, нас не интересует. Всем лечь на пол. Вниз лицом. Николай Васильевич, стяни им руки скотчем. Не дергайтесь. Если перешлют двести тысяч, то вполне вероятно, что вы останетесь живы. Шанс, хоть и маленький, у вас есть.

Андрей незаметно кивнул Юрию Ивановичу.

— Андрей Михайлович. Давай не будем брать грех на душу. У них есть матери, дети. Они же сюда не по своей воле приехали.

Николай Васильевич, заканчивая стягивать им руки, поддержал его:

— Андрей, и я за то, чтобы их отпустить. Я понимаю, они твоего отца жестоко избили. Но это же сторожевые псы. Им сказали «фас», они и перестарались. Я не думаю, что отец одобрит твое решение.

— Так я, что даром сюда два бетоновоза пер?

— Ну, нельзя равнять человеческую жизнь со стоимостью бетона. Я понимаю, что тебе два миллиона жалко, но что делать?

— Так мы эти деньги оставим себе. Договор то пропал.

Лежа на полу, в разговор вступил юрист:

— Даже нас не будет, завод у тебя заберут. Его уже в свой баланс вписали. Дайте мне телефон. Я докажу, что за завод можно отдать полмиллиона. Больше не дадут ни под каким соусом.

— Ни хрена себе веники. Они меня нагрели на два миллиона. Избили отца. Уложили на месяц его на койку. А я за это все не получу даже морального удовлетворения. Вы мне, что не разрешите их пристрелить?

— Андрей, успокойся. Ты попал в жернова. Поезжай в Киев. В Верховной Раде и в Кабинете Министров у тебя налаженные связи хорошие. За месяц выяснишь, кто за этим всем стоит. Я верю, ты сможешь вернуть этот завод себе в управление.