Не мешайте палачу - [3]

– Везет же некоторым, – с шутливой завистью пробормотала она, вонзая зубы в сочный кусок поджаренного белого хлеба с расплавленным сыром. – И на работу с утра пораньше бежать не надо, и встают по утрам как на праздник, без слез и мучений.

– Ага, – подтвердил муж, – везет же некоторым с мужьями. Терпеливые, любящие, и встают по утрам, чтобы завтрак жене приготовить, и по магазинам ходят, и с тяжелым характером супруги мирятся. Почему у тебя есть такой муж, а у меня такой жены нет?

– Выбирать не умеешь, – пожала плечами Настя. – За те пятнадцать лет, что ты меня домогался, ты вполне мог бы подыскать себе что-нибудь получше. Кто ж виноват, что ты уперся рогом – и ни в какую, подавай тебе меня. Между прочим, а ты чего вскочил в такую рань? Ты же вроде бы собирался сегодня дома работать.

– Я и сейчас собираюсь. Тебя, лентяйку, пожалел, встал, чтобы тебе завтрак приготовить.

– Спасибо, солнышко, я ценю, – благодарно улыбнулась Настя. – Когда вам обещали зарплату выплатить?

– Нам не обещают, нам ее молча не выплачивают, – хмыкнул Алексей. – Как в ноябре не заплатили, так и молчат по сей день. А что, у нас намечаются проблемы?

– Еще не знаю, но вполне возможно. Нам тоже за январь не заплатили, но по крайней мере обещают со дня на день. На вчерашний день у нас с тобой было триста тысяч в заначке, неделю мы проживем на них, а потом что будем делать?

– Асенька, не забивай ты себе этим голову, – поморщился Алексей. – На этой неделе у меня четыре платные лекции, а на следующей – три. Протянем.

– Лешик, но из-за того, что тебе не платят зарплату с ноября, мы с тобой прожили твой последний учебник, просто съели его с первой до последней страницы вместе с введением, заключением и обложкой. Мы с тобой как-то неправильно живем, у нас нет стратегии, как зарабатывать деньги и как их тратить. Ты ведь помнишь, мы планировали отложить гонорар за этот учебник на годовщину свадьбы, чтобы поехать куда-нибудь. Завтра мы проедим твои лекции, а что мы будем делать послезавтра, если ни тебе, ни мне денег не дадут? Начнем продавать подарки, которые ты мне дарил?

– Ася, этот разговор, тем более в спешке, не имеет смысла, если у тебя нет конкретных предложений. Ешь, пожалуйста, быстрее, иначе опоздаешь на работу.

– У меня есть вариант, и я хочу, чтобы ты о нем подумал. Ты говорил, что во время последней конференции тебе сделали интересное предложение…

– Ася!

Алексей резко встал и отошел к окну.

– Ты ведь все равно со мной не поедешь. Я понимаю, тебе совершенно безразлично, где я нахожусь, рядом с тобой или за тридевять земель, в Канаде, ты ничего не видишь, кроме своей работы, и тебе ничего не нужно, кроме этой работы. Но я не хочу от тебя уезжать, я без тебя скучаю, я по тебе тоскую, и мы с тобой обсуждали этот вопрос неоднократно.

– Лешенька, ну что ты сердишься! Что мы с тобой должны делать? С голоду подыхать? Ни ты, ни я не виноваты в том, что бюджетникам не платят зарплату, и поправить мы здесь ничего не можем. Это не в наших силах. Значит, кто-то из нас двоих должен зарабатывать деньги, другого выхода все равно нет. И если бы ты поехал на три месяца в Канаду и прочитал там свой курс, мы могли бы по меньшей мере год не думать о том, выплатят нам с тобой зарплату или нет.

– Не поеду, – упрямо мотнул головой Алексей. – Я и здесь заработаю, не помрем с голоду.

Они не поссорились, нет, Настя и Алексей вообще не ссорились практически никогда, но неприятный осадок от разговора остался, и на работу Настя пришла не в самом лучшем расположении духа. В кабинете было холодно, и она даже не могла бы точно сказать, отчего злится больше – от холода и не оставляющего ее озноба или от утреннего разговора с мужем. Неприятно было признаваться себе в том, что Лешка отчасти был прав: она действительно совершенно спокойно отнеслась бы к тому, что его целых три месяца не будет рядом. Она так привыкла жить одна, ни в ком не нуждаясь, что восемь месяцев жизни в замужестве еще не успели привить ей страх перед разлукой с супругом.

В десять часов предстояло идти к начальнику отдела на утреннюю оперативку, но без десяти десять к ней заглянул Коля Селуянов и сообщил, что оперативного совещания не будет.

– С чего это? – удивилась Настя. – Что-то стряслось?

– Не в курсе, – мотнул головой Селуянов. – Колобка с самого утра не было, а пять минут назад он позвонил и сказал, что приедет не раньше двенадцати.

– Ну, слава Богу, не заболел, – с облегчением улыбнулась она. – Все остальные неприятности мы как-нибудь переживем.

Работы было, как обычно, непочатый край. Настя куда-то звонила, что-то выясняла, наводила справки, уточняла сведения, чертила схемы, делала записи, хмурилась, фыркала, пила кофе, беспрестанно курила, но к вечеру почувствовала, что в голове немного прояснилось. Дважды в течение дня ей приходилось прерывать свои увлекательные изыскания, потому что приходили свидетели, с которыми нужно было побеседовать. Эти поручения давал ей начальник отдела полковник Гордеев по прозвищу Колобок, поэтому, когда в восьмом часу вечера Настя снова услышала его голос по внутреннему телефону, она решила, что под конец дня подоспел еще один свидетель, которым ну совершенно некому заняться, кроме нее, дурочки.