Не мамкай! - [18]
Мне, наверное, повезло. Мои дети выражали желания и нежелания. Я прекрасно помню, как мы приехали в гости к родственникам. Толпа детей, вкусности на столе, игрушки, беготня по просторной квартире. Васе тогда было года два. Он зашел в ванную и решил остаться там до окончания мероприятия. Если я просила его выйти, поскольку ванная, совмещенная с туалетом, требовалась и остальным гостям, сын выходил, но снова возвращался, едва та освобождалась, и усаживался на коврик, лежащий на полу. Просил закрыть дверь. Ему не нравились шум, гам, громкие голоса и подвижные игры. Вместе с ним в ванной прятался шпиц Чарли, который тоже не выносил громких криков и панически боялся детей. Через час я не выдержала. Мы уехали домой. Чарли просил взять его с собой.
Дочь жила по московскому времени. Всегда. Во всех часовых поясах. По режиму дня, который невозможно было сдвинуть ни на минуту. Если разница во времени, например на морском курорте, составляла два часа, мы всей семьей вставали в шесть, а не в восемь. Если три часа, то в пять утра. Ложились в то время, когда нормальные отдыхающие садились ужинать. Накануне Сима спрашивала, какое у нас расписание на завтра. Что она будет делать утром, что вечером. И если я обещала ей рисовать после обеда, то она требовала именно рисования, а не лепки, например. Любые игры, развлечения нужно было планировать заранее, Сима не терпела сюрпризов и экспромтов ни в каком виде. Если что-то нарушалось или шло вне плана, она страдала, плакала, пугалась. До сих пор, кстати, такая. Если я вечером обещаю, что выйду утром на семейную прогулку и три часа буду гулять по парку, у меня нет ни малейшего шанса отвертеться. Раз запланировано, дочь меня вытолкает из дому в любом состоянии. Я могу стенать, просить кофе, отпрашиваться в туалет, причитать, что не успею приготовить обед, но, если в графике стояли три часа, значит, три часа.
Сейчас Сима выдает мне свои фитнес-часы и устанавливает, сколько шагов я должна пройти. И пока часы не запикают, отмечая выполненную тренировку, я буду ходить. Да, я в прекрасной физической форме, но не по доброй воле, а лишь благодаря дочери.
Я пыталась засунуть и сына, и дочь в переноски. У меня имелись и слинги, и кенгурушки, и ручные переноски. Вася начинал орать, Сима вырывалась молча. Оказавшись привязанными или пристегнутыми к материнской груди, они не успокаивались. Напротив, их это положение приводило в ужас. Они оба не терпели замкнутых пространств в виде манежа и приспособлений, ограничивавших их свободу: ходунков, прыгунков, ремешков, которые пристегиваются к едва начавшему ходить ребенку, как ошейник, не позволяя ему упасть. Не знаю, как они называются. Шлейка?
Дочь терпеть не могла гостей ни в каком виде. Ни к ним, ни к нам. Она застывала на лестничной клетке, и никакая сила не могла заставить ее войти внутрь квартиры, откуда доносились голоса, крики. Оба моих ребенка ненавидели, когда их пытались потискать посторонние люди, даже если те были друзьями семьи. Дети активно принимались брыкаться, вырываться и выражать недовольство всеми доступными младенцам способами. А они, уж поверьте, разнообразны.
Симу от переживаний начинало тошнить и могло вырвать на тетю, которая решила задать невинный вопрос, как дела. Сын был способен засандалить ногой в диафрагму так, что тетя или дядя складывались пополам. Да, сейчас они милые воспитанные дети: вежливо здороваются, даже готовы позволить себя потискать – поцеловать, например, или обнять, хотя желающих совершить эти действия уже не осталось. Друзья нашей семьи знают, что к детям можно приблизиться, но очень деликатно. Социальная дистанция? Мои дети соблюдают ее с младенчества. Никакого панибратства и вторжения в личное пространство. Они способны взглядом остановить нарушителя правил. Господи, мне бы их умение оставаться исключительно вежливыми в обстоятельствах, которые подразумевают какие-либо социальные контакты!
Они не выносили громких звуков, шума, гама. До сих пор страдают, когда в наш дом приходят знакомые с гиперактивными детьми. Вася вежливо выходит поздороваться, издалека делает «козу» ребенку и сбегает под благовидным предлогом – бурная студенческая жизнь.
Сима мучительно и терпеливо следит за тем, чтобы ребенок не сломал ее игрушки, собранный из конструктора домик. Ходит по пятам за малышом, оставленным ей на попечение, и переживает, чтобы он не ударился, не упал. Она очень устает от ответственности. Если я попрошу дочь покормить ребенка яблочком, Сима не успокоится, пока не впихнет в ребенка все яблоко, хотя малышу хватит и двух долек. И ребенок смирится и съест здоровенное яблоко, потому что быстро поймет – эта девочка от него не отстанет. Если попросить Симу поиграть с малышом в азбуку, есть все шансы, что через два часа родители получат ребенка, знающего алфавит.
Однажды мама девочки Вари попросила Симу научить Варюшу считать до десяти и обратно. Сима, уставшая, как сто чертей, предъявила Варю, которая научилась не только считать до десяти и обратно, но и выполнять примеры в пределах десятка – складывать и вычитать.
Моя дочь не умеет останавливаться на полпути. Еще ни одному ребенку не удалось от нее сбежать.
С момента выхода «Дневника мамы первоклассника» прошло девять лет. И я снова пошла в школу – теперь с дочкой-первоклассницей. Что изменилось? Все и ничего. «Ча-ща», по счастью, по-прежнему пишется с буквой «а», а «чу-щу» – через «у». Но появились родительские «Вотсапы», новые праздники, новые учебники. Да, забыла сказать самое главное – моя дочь пошла в школу не 1 сентября, а 11 января, потому что я ошиблась дверью. Мне кажется, это уже смешно.Маша Трауб.
Так бывает – тебе кажется, что жизнь вполне наладилась и даже удалась. Ты – счастливчик, все у тебя ровно и гладко. И вдруг – удар. Ты словно спотыкаешься на ровной дороге и понимаешь, что то, что было раньше, – не жизнь, не настоящая жизнь.Появляется человек, без которого ты задыхаешься, физически не можешь дышать.Будь тебе девятнадцать, у тебя не было бы сомнений в том, что счастье продлится вечно. Но тебе почти сорок, и ты больше не веришь в сказки…
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!
В этой книге я собрала истории – смешные и грустные, счастливые и трагические, – которые объединяет одно – еда.
В центре романа «Нам выходить на следующей» – история трех женщин: бабушки, матери и внучки, каждая из которых уверена, что найдет свою любовь и будет счастлива.
Огромное количество детей и взрослых по всему миру имеют проблемы с прикусом, и эти проблемы носят не только эстетический характер, они могут стать причиной серьезных заболеваний. В этой книге врач-стоматолог Сандра Кан, и Пол Р. Эрлих, известный биолог, изучают причины и последствия неправильного развития челюсти у современного человека, а также представляют новый взгляд на ортодонтию и лечение зубов. По их мнению, из-за недостаточного развития челюсти могут возникать апноэ, затруднение дыхания, болезни сердца, депрессия и другие опасные состояния.
Низкий рост, проблемы с весом у ребенка, дефицит витамина Д, заболевания щитовидной железы, ожирение, сахарный диабет… Как предупредить эти состояния? Как профилактировать? Что делать, если были обнаружены отклонения от нормы? На страницах этой книги описываются все тайны и загадки детского организма, она будет полезна родителям как источник знаний. – Как беременность может повлиять на будущее здоровье ребенка? – Как следить за массово-ростовыми показателями малыша? – Что такое стресс и как его избежать? – Как связана вакцинация и заболевания эндокринной системы? – Половое развитие у девочек и мальчиков: что есть норма, а что требует внимания специалиста? Эта книга – путеводитель по гормональному здоровью ребенка от зачатия до подросткового периода.
Книга Нади Вольф – это не просто руководство по аурикулярной терапии, особой разновидности иглоукалывания, но и живой рассказ о становлении автора в своей профессии, отстаивании права на лечение в разных странах, в том числе в Советском Союзе. Наше тело – это самолет, а ушная раковина – его приборная панель. Для облегчения боли практически любого типа достаточно взять обычное зернышко риса и прижать его к нужной точке на ухе. Звучит почти как научная фантастика, но на самом деле об этой технике известно с древнейших времен, и она действительно работает.
Сабина Шпильрейн – одна из первых женщин психоаналитиков. В 1904 год в возрасте 18 лет поступила в психиатрическую клинику в Цюрихе, где встретила молодого доктора Карла Густава Юнга, который лечил ее психоз в течение одного года. В это время, как полагают, началась их любовная связь, которая длилась около 7 лет. В июне 1905 после выписки из клиники она поступает на Медицинский факультет в Университет Цюриха, который оканчивает в 1911 году, с дипломной работой по шизофрении, которую Юнг использовал для своих собственных исследований в 1912 году.
Начало истории медицины кроется в далекой глубине веков. История медицины — история человечества. С самого появления человека на земле насущной его задачей стало сохранение жизни; всегда и всюду человека поджидали болезни, иногда ужасные и таинственные, за которыми таился неумолимый враг — смерть. Поэтому люди издавна интересовались болезнями, хотя в большинстве случаев не могли установить их причину и часто возлагали вину на сверхъестественные силы, демонов, злых и добрых духов.
В поликлинику обращаются пациенты с самыми разнообразными жалобами и симптомами, и среди них головокружение — третья по частоте, после головной боли и боли в спине, причина обращений за медицинской помощью. Описано более 80 заболеваний и патологических состояний, при которых возникает головокружение, в 20 % случаев имеется сочетание нескольких причин. Именно поэтому амбулаторная служба остается ведущей в этом направлении. Головокружение может сопровождаться различными симптомами, различаться по степени выраженности, продолжительности и пр.
Сапожник без сапог. Такое случается чаще, чем мы думаем. Блестящие учителя оказываются бессильны в обучении своих детей, первоклассные врачи не замечают собственных болезней. Главные герои этой книги заботятся о других, хотя сами нуждаются в помощи. Равнодушие и предательство близких, сложившиеся в молодости нерушимые связи, счастье и горечь воспоминаний, поиск виновных в бедах, принятие и прощение. Врач-психиатр, ведущая прием, оказывается на месте пациента. Рассказ-исповедь становится способом исцеления от ран прошлого и проблем настоящего. Маша Трауб.
Еда – это действительно самый короткий путь к сердцу. А еще еда – это семья, генетическая память. «Мамин борщ», «бабушкины пирожки» – те самые семейные скрепы, на которых все держится. Для детей я готова совершать кулинарные подвиги. Готовлю каждый день, чтобы всем в моем доме – домашним, гостям – было вкусно. В этой книге я впервые делюсь не только историями, но и любимыми рецептами, каждый из которых связан с дорогим для меня воспоминанием. И точно знаю: если однажды кого-то накормила, этот человек – ребенок или взрослый – останется в моей судьбе надолго.
Обстоятельства бывают сильнее нас… Выражение, известное каждому. Но оказывались ли вы в подобной ситуации? Наверняка кто-то ответит, что такое происходит чуть ли не каждый день, а иные, как и герои рассказов, вошедших в этот сборник, никогда этого не признают, какие бы истории с ними ни случились, будь то задержка самолета или смена паспорта. Казалось бы, банальные ситуации, в которые вмешиваются те самые обстоятельства… Но именно они могут раз и навсегда изменить жизнь человека. И как раз в моменты бессилия, когда все идет не по плану, не поддается контролю, когда почва уходит из-под ног от страха и неизвестности, человек оказывается способен на самые удивительные поступки.
Десять лет назад вышла моя книга «Плохая мать». Я начала ее писать спустя две недели после рождения дочери. Мне нужно было выплеснуть на бумагу вдруг появившееся осознание – мы все в определенные моменты боимся оказаться плохими родителями. Недолюбившими, недоцеловавшими, недодавшими что-то собственным детям. «Плохая дочь» – об отношениях уже взрослой дочери и пожилой матери. И она опять об ответственности – уже дочерней или сыновьей – перед собственными родителями. О невысказанных обидах, остром желании стать ближе, роднее.