Не любовь - [9]

Каша была съедена, чай выпит.

Мирослава убрала со стола и поставила на газовую плиту греть воду, чтобы вымыть посуду. А Степик принес из своего закутка колоду карт и стал тасовать их.

— Мира, ты сыграешь с нами? — спросил ее Леша.

— Сыграю, — охотно согласилась та, бросив в сторону Степика быстрый взгляд. — А на что будем играть?

Парни переглянулись. Степик хмыкнул.

— Есть предложения? — заинтересованно молвил Гарик.

— Есть. Давайте на желание.

— Давай, — согласились Гарик и Леша.

— Боюсь, у меня с желанием может выйти загвоздка! — посетовал Степик и стал раздавать карты.

— А у меня нет! — весело заявила Мирослава, беря в руки свои шесть карт, и, мельком взглянув на них, перевела взгляд на парней.

— Это потому, что ты еще юная совсем, у тебя живое воображение и несколько искаженное восприятие действительности! А чего мы можем пожелать в этой глуши? Пива нормального, и того нет! — пожаловался Гарик.

— У нашей бабушки есть отличная настойка, мы вчера со Степиком дегустировали. Братец оценил ее по достоинству!

— Чего? Выпил, что ли, всю? — возмутился Гарик.

— Ага! Щас! Слышал, что Мира сказала, не хлебали настойку стаканами, а всего лишь дегустировали! Улавливаешь разницу?

— Улавливаю! Ну что, Мира, ты как дама начинаешь!

— А моя бабуля вчера нам с Гариком самогонки, самой настоящей, деревенской, наливала! Ты же знаешь, Степик, я алкоголь не очень уважаю, а самогонка и вовсе ассоциируется у меня с чем-то вонючим и не совсем качественным, но тут даже наш товарищ Гарик оценил!

— Ну да, хорошая была самогонка! Надо бы бабулю твою спросить, может, она нам к Новому году литр продаст?

— Да она нам так даст, я попрошу! Мира, а ты останешься здесь на Новый год? Или домой удерешь? — устремив на девушку взгляд голубых глаз, спросил Поляков.

— Нет, не удеру. Я приехала на все каникулы, — ответила она. — Мне нравится здесь! — добавила после секундной паузы.

— Тогда приходи к нам. Мы в новогоднюю ночь собираемся такой праздник закатить и собрать всю имеющуюся в деревне молодежь! Если они, конечно, в город не удерут!

— Пока никто о городе и не помышляет! Наш приезд произвел фурор!!! — похвастался Степик.

— Я приду, раз вы меня приглашаете! — согласилась Мирослава и улыбнулась Леше.

— Степик, ну ты придумал желание? — спросил Гарик, пытаясь заглянуть в его карты.

— А зачем? Да ладно, можете не напрягаться, парни. Мира придумала, она и выиграет! Я ее еще лет в семь научил играть в карты, а в жульничестве она даже меня превзошла!

— Я не жульничаю! — возмутилась Мирослава, правда, не очень убедительно.

Однако через полчаса она действительно выиграла.

— Все по-честному! — оправдывалась она, глядя на скептически приподнятые брови Степика. — Хотите знать мое желание? — с заискивающей улыбкой обернулась к Гарику и Леше.

Оба смиренно кивнули.

— Я на горку хочу! И прямо сейчас! — торжественно объявила она.

— Какая горка! Ты че, с ума сошла? — зашипел Степик и выразительно покрутил пальцем у виска.

— Степик, но она же выиграла! — возразил ему Поляков. — Значит, идем на горку!

Глава 4

К вечеру мороз усилился. Баба Нина что-то говорила о двадцати пяти градусах, но Мира могла поспорить, что куда больше. Было восемь часов вечера, когда они вышли из дома. Баба Нина, безусловно, пыталась вразумить молодежь, и Степик поддерживал ее в том, что не стоит идти гулять на ночь глядя да к тому же по такому холоду. Но Мира решительно настаивала на своем. Она хотела на горку!

На темном и ясном небе рассыпались звезды. Молодой месяц повис над заснеженным лесом вдали, а вокруг него образовалась легкая полупрозрачная рябь облаков. Призрачно-голубоватый свет заливал окрестности.

— Брр! Кажется, градусов тридцать, не меньше! — поморщился Гарик, втягивая голову в плечи.

— Это точно! — поддержал его Степик.

Их замечания девушка пропустила мимо ушей.

— Степик, у бабушки есть санки? — спросила.

— А то! — хмыкнул тот и пошел за дом в старый сарай, где пылилось всякое барахло, копившееся десятилетиями, а также вещи, которые всегда могли пригодиться в хозяйстве. Через минуту он вернулся с санками, такими же древними, как и все здесь. — Сойдет?

Гарик, Мира и Леша дружно кивнули в ответ.

Они гуськом вышли на дорогу, в которой, как в зеркале, отражался лунный свет.

Мира захотела проехаться по льду и почти сразу поскользнулась. Она упала бы, если бы Гарик не успел вовремя подхватить ее.

— Спасибо! — смущенно пробормотала девушка.

— Ее нельзя одну отпускать никуда! Только вышли — тут же падает. Сегодня за водой пошли: Мира на попе, ведро посреди дороги! — прокомментировал сие событие Степик. — Мир, ты там, у себя дома, как? Нормально? Сосулька на голову ни разу не падала?

— Не падала! У нас, между прочим, так скользко не бывает! — беззлобно огрызнулась девушка и, не спрашивая разрешения, взяла Гарика под руку. Тот был, разумеется, не против.

Так они и шли, Леша со Степиком впереди, а Мира с Гариком немного отставая. Девушка висла на руке парня и не оставляла попыток прокатиться. Гарик умудрялся еще курить и болтать, а Мира улыбалась и поглядывала по сторонам.

По бокам светились оконца деревенских домишек, отбрасывая желтый свет на снег. Мирослава, заглядывая в них, будто пыталась заглянуть в чью-то жизнь. Ее притягивало и завораживало это. Она и дома, часто всматриваясь в светящиеся окна чужих домов, пыталась представить, как и чем в них живут люди. Здесь, в Старых Дорогах, все было знакомо и дорого с детства, но именно здесь девушка чувствовала себя иначе, нежели в той деревне, где родилась и прожила все свои семнадцать лет. Она любила Старые Дороги со всей их историей, сказками, байками и загадками. Вряд ли девушку поняли бы ее сверстники и одноклассники, но Мирослава никогда и не пыталась им что-то объяснить. Она вообще предпочитала держать собственные мысли при себе. Будучи по натуре не очень общительной и скрытной, предпочитала обществу людей книги, хоть и не могла назвать себя мечтательницей.