(Не) люби меня - [18]

Слушая его рассказ, я чуть не запрыгала от восторга.

— Хорошо, пришлите портних, — сказала я, подмигнув Жозефу. — И еще мне бы хотелось получить шесть метательных кинжалов. Это возможно?

— Вы будете метать ножи в цель? — мажордом утратил невозмутимость и вытаращился на меня.

Жозеф только хмыкнул, уже понимая, что я затеяла.

— Почему нет? — спросила я у удивленного господина. — Если поставите мишень, будет еще лучше. Но если нет, я не промахнусь и в столб.

— Я потрясен, — только и произнес он. — Но мне надо спросить разрешения у его величества, позволит ли он такую забаву.

Он удалился, а через некоторое время ко мне явились портнихи, и принесли письменное разрешение короля на увеселение с применением кинжалов. Письмо было прочитано вслух при Жозефе, леди Бригитте и Элише, и моя золовка тут же разревелась от досады.

— Что она вытворяет?! — всхлипывала она, размазывая слезы. — Это недопустимо, когда замужняя женщина себя так ведет!

Но Жозеф промолчал, сделав вид, что ничего не услышал, а леди Бригитта еще раз внимательно перечитала королевское разрешение. Лицо ее ничего не выражало, и я не могла угадать, о чем она думает.

— Матушка, запретите ей! — канючила Элиша, а я про себя решила, что даже если леди Бригитта костьми ляжет, я выступлю на завтрашних скачках.

Ничего постыдного в этом нет. И выступив в кортеже, я покажу, что ничуть не хуже северных леди, а во многом и превосхожу их.

— Думаю, Диана уже не может отказаться. К тому же, это честь — участвовать в праздничном выезде, — изрекла свекровь, и Элиша гневно завопила. — Не ори, — одернула ее мать. — Если тебе не повезло с мужем, не стоит завидовать другим.

Элиша пошла красными пятнами, а я отвернулась, скрывая улыбку, и почти простила леди Бригитте ее беспардонность и сухость. Я поблагодарила свекровь и поцеловала мужа, но о том, какой костюм я попросила сшить к завтрашнему дню, не сказала даже Жозефу. Портнихи выслушали меня с таким же потрясенным видом, как мажордом, но пообещали сделать все, как приказано.

Предстоящее выступление необыкновенно радовало меня. несмотря на хныканье Элиши. Когда свекровь с золовкой ушли в свою спальню, я не могла усидеть на месте и бродила по комнате, разминая мышцы. Все-таки, я почти месяц не тренировалась, но была уверена, что на завтрашнем выступлении не оплошаю.

Уже ближе к полуночи принесли метательные кинжалы — небольшие, как раз для женской руки. Я тут же их опробовала, несколько раз метнув в сундук, в котором перевозились мои платья. Жозеф заворчал, что не надо портить вещи, но я только расцеловала его в обе щеки. Ночь мы провели крайне бурно, но утром я чувствовала себя бодрой и готовой к подвигам. Портнихи принесли костюм, и я выгнала Жозефа из спальни, чтобы примерить наряд в одиночестве.

Это был необычный наряд. Рубашка из черного шелка, шелковые черные шаровары, завязывающиеся тесьмой пониже колена и возле щиколотки, и черный платок, который надо было повязать на голову особым способом — чтобы были открыты только глаза. Так в княжестве, откуда была родом моя мать, одевались разбойники.

Метательные кинжалы я подвесила к поясу, в специальных ножнах, которые мне тоже ссудили из королевской оружейной.

Теперь можно было и позабавиться.

Глава 11. Кинжал летит

— Никогда еще не было таких веселых праздников, — сказала миледи Тегвин. — Гости очень довольны.

— Да, ты права, — ответил Дидье, из королевской ложи наблюдая выезд всадников.

Господа рыцари хвастались выправкой и великолепными жеребцами лучших пород, гарцуя перед публикой. Особо ловкие награждались громкими аплодисментами и восторженными криками.

Посмотреть на скачки собрались не только королевские гости, но и простые горожане. Разумеется, им позволили смотреть с противоположной стороны, даже близко не подходя к ложам и скамьям благородных господ, но простолюдины были рады и этому.

Благородные господа тоже по достоинству оценили великолепное зрелище, а дамы бросали особо бравым и красивым рыцарям свои рукава в знак восторга и признательности.

Смех, фанфары и барабаны, ржание лошадей и звон сбруи — все это горячило кровь и наполняло весельем. А еще были яркое солнце и ясное небо без единого облачка, и на поле уже пробивалась первая трава — нежная, светло-зеленая, которую тут же затаптывали копыта.

Но Дидье не разделял восторгов зрителей. В этот раз его не интересовали ни кони, ни всадники. Леди Верей пожелала метать кинжалы — вот это была новость! Когда мажордом передал ему пожелание Дианы, он не нашелся с ответом.

— По-моему, леди уверена в себе, — сказал сэр Лимерик, сжал губы, а потом не выдержал и хохотнул, но тут же извинился: — Простите, ваше величество. Так вы удовлетворите ее просьбу?

— Пусть делает, что пожелает, — сказал Дидье.

— Кинжалы тоже предоставить?

— Не вижу причин, чтобы ей отказывать, — король пожал плечами. — Ты думаешь, она собирается кого-нибудь убить под шумок? Меня, например?

— Сомневаюсь, что леди Верей способна на убийство, — сказал сэр Лимерик деликатно. — Она — нежное создание.

На этом и порешили. И сейчас Дидье ждал появления дам, стараясь скрыть нетерпенье.

Не он один ожидал выезда дамского кортежа. Принц Дреймонд, сидевший между отцом и матерью, довольно потер руки, когда фанфары объявили конец выезда мужского кортежа.