Не лучше ли объясниться? - [46]

Она помогла встать мальчику, обняв за талию.

— Он ударил тебя, Колин?

— Я убью его, — кричал мальчик. Он оттолкнул Пейшенс и бросился на Джеймса.

— Подрасти сначала, — процедил сквозь зубы Джеймс и не слишком сильно оттолкнул Колина. Тот отступил, схватившись за ствол дерева.

— Я взрослый. Не думай, что я ребенок! И я не слишком мал для нее! Ничего, я подрасту, а ты никогда не станешь моложе. Время на моей стороне. Я могу подождать.

Джеймс побледнел. Он знал, что это правда, и ему нечего было ответить.

Заговорила Пейшенс, и голос ее был мягок, но решителен:

— Колин, твой возраст не имеет значения! Сколько раз я должна повторять одно и то же. Выслушай меня наконец. Поверь мне, пожалуйста. Я не испытываю к тебе никаких чувств, их никогда не было. Ты мне нравишься — как друг. Мне было жаль тебя, так как тебе было плохо. Теперь ты больше не должен приходить сюда. Мне не нужны эти сцены, они действуют мне на нервы. С меня довольно. У меня полно своих проблем, и я не могу больше заниматься твоими. Иди домой и найди девочку своего возраста. Забудь обо мне.

Парень стоял и смотрел на нее с совершенно несчастным видом. Потом он повернулся и молча побежал прочь.

— Боже! — огорченно произнесла Пейшенс. — Бедный Колин. Почему с людьми так сложно? Сколько раз я говорила ему, что не люблю, но он отказывался слушать.

— Как он сказал, время на его стороне. Ему предстоит взросление. Он переживет. А я — нет, — выпалил Джеймс. — Я люблю тебя. Я никогда еще никого не любил. Люди говорят, что любовь прекрасна, но это ложь. Любовь больше похожа на боль. Боюсь, больше я не выдержу. Если ты и мне собираешься сказать, что не чувствуешь ничего подобного, скажи сейчас, и покончим со всем сразу.

Она подняла к нему наполненные светом глаза, потом поднесла руку к его лицу и коснулась щеки.

— Джеймс…

— Нет, — грубо сказал он, отталкивая руку. — Ты обращаешься со мной, как с этим мальчиком. Мне не нужна твоя доброта, Пейшенс, и твое сочувствие мне не нужно. Если не можешь любить меня, скажи прямо.

Она серьезно всматривалась в его лицо.

— А как же твоя девушка? Ты не можешь любить нас обеих, Джеймс. Я видела, как ты целовал ее.

— Ты видела, как она целовала меня! — выпалил он срывающимся голосом. — Поверь мне, Пейшенс, Фиона и я — это никогда не было всерьез. Мы встречались, но не любили друг друга, и мы никогда не спали. Нам обоим было удобно иметь кого-то рядом — вот и все. Мы могли даже пожениться при определенных обстоятельствах, но это было бы ужасной ошибкой. Я содрогаюсь при мысли о том, во что превратилась бы моя жизнь.

Он видел, что Пейшенс еще не вполне убеждена.

— Ты уверен, что она не любит тебя? Она так тебя целовала!

— Это была игра! Ты ее не знаешь. Фиона холодная и очень умная женщина. Она поняла, что я изменился, и попыталась вернуть меня.

— И ты говоришь, что она тебя не любит?

— Не меня она хотела, а моих денег. У ее отца возникли финансовые проблемы, и Фиона решила немедленно заполучить богатого мужа.

— Бедная Фиона, — пробормотала Пейшенс. На ее лице по-прежнему была растерянность. — Но как ты можешь быть настолько уверен, что она не любит тебя, Джеймс? Ведь ты же не очень хорошо разбираешься в чувствах, правда?

— Но в отношении Фионы я могу быть уверен. В обед она пыталась заставить меня сделать предложение, а пока я ехал сюда, позвонила моя секретарша и сообщила, что Фиона уже обручилась с другим. Со мной не получилось, и она пошла к моему другу, человеку гораздо старше и с очень большими деньгами. Он позвонил сообщить, что они женятся немедленно.

— Ты шутишь! — пролепетала ошеломленная Пейшенс.

— Быстрая работа, — цинично согласился Джеймс, скривив губы. — Я же говорил тебе, что ее чувства здесь ни при чем. Но ее замужество может оказаться удачным. Чарлз очень опытен — он был женат несколько раз прежде, и он любит ее ничуть не больше, чем она его. Я знаю, что он интересовался Фионой, не делая из этого секрета. Он очень богат и гораздо старше ее, он не ожидает многого и не питает никаких иллюзий. Она подходит к его стилю жизни, и они могут оказаться вполне приемлемой парой.

Пейшенс посмотрела на него сквозь ресницы.

— Ты знаком с очень странными людьми, Джеймс. «Циничный и опытный» — ведь это и к тебе тоже подходит, разве нет?

Он поморщился.

— Циничный — может быть. Опытный? Нет, я всегда был слишком занят. У меня не было времени на любовь. — Он посмотрел на нее полным нежности взглядом. — Пока я не встретился с тобой.

Она медленно провела пальцем по его губам, и Джеймс задохнулся.

— Пейшенс, я люблю тебя!

— Не говори ничего, — прошептала она. — Поцелуй меня.

Джеймсу не требовалось повторять дважды. Он обхватил ее лицо руками и целовал теплый рот со всем пылом страсти.

— Я так долго ждал этого поцелуя!

Пейшенс обняла его и принялась целовать в ответ, доводя до головокружения. Закрыв глаза, Джеймс крепко держал ее, задыхаясь от счастья. Он чувствовал, как шевелятся ее губы, произнося его имя, потом она сказала срывающимся голосом:

— Я тоже люблю тебя, Джеймс.

Сердце готово было выскочить у него из груди.

— Правда? — Он смотрел на нее лихорадочно горящими глазами.