Не кради мои годы - [62]

– Только что говорила с Ллойдом Скоттом. Кажется, появился свидетель, который видел, как кто-то выбежал из дома, когда моего отца застрелили. Этот самый очевидец грабил Скоттов, когда услышал выстрел и выглянул в окно. Говорит, что ясно разглядел лицо и даже может составить фоторобот. О, Эльвира, будем молиться, будем молиться…

Через час после этого разговора Эльвира все еще сидела за столом, рассеянно глядя на Центральный парк, когда Уилли вывел ее из задумчивости:

– Дорогая, что происходит в твоей головке?

– Не уверена, – произнесла Эльвира, – но мне кажется, что настало время нанести дружеский визит профессору Альберту Уэсту.

Глава 63

Когда Ричард Каллахан появился в приемной прокурора, детективы Саймон Бенет и Рита Родригес уже поджидали его. Вежливо поприветствовав, они провели его в комнату для допросов в конце коридора. Не вдаваясь в детали, Саймон холодно объяснил, что на основании некоторых факторов, выявленных в ходе расследования, после их первоначального предложения сделать заявление настало время зачитать ему его права.

– Вы можете хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас. У вас есть право на адвоката… Если решите давать показания, то можете перестать отвечать на вопросы в любое время.

– Мне не нужен адвокат, и я хочу говорить с вами, – решительно произнес Ричард Каллахан. – Именно для этого я здесь. Собираюсь рассказать вам всю правду, и мы ее добьемся.

Детективы внимательно оглядели его. На нем была светло-голубая рубашка с длинными рукавами, бежевые габардиновые брюки и кожаные туфли. На привлекательном, спокойном и решительном лице особое внимание привлекали ярко-голубые глаза и твердый подбородок; седеющие густые волосы были недавно подстрижены.

Бенет и Родригес тщательно проверили его биографию. Сорок четыре года. Единственный ребенок двух незаурядных кардиологов. Вырос на Парк-авеню. Учился в школе Святого Давида, в Академии Регис и в Джорджтаунском университете. Две докторские диссертации в Католическом университете: по библейской истории и по теологии. Поступил в орден иезуитов в возрасте двадцати шести лет, но спустя год покинул его. В настоящее время преподает библейскую историю и философию в Университете Фордам. «Этот парень вырос на Парк-авеню, учился в частных школах и ничего не знает про школьный кредит», – подумал Бенет.

Злой на себя, но неспособный выкинуть эти мысли из головы, он продолжил изучать историю человека, который, как ему казалось, был причастен к исчезновению Лилиан Стюарт. «Похож на парня из загородного клуба, и шмотки его уж точно не с распродажи».

Саймон Бенет подумал о своей жене Тине. Она любила читать такие заголовки в модных журналах: «Недооцененная элегантность», «Выходная небрежность».

– Это про нас, дорогой, – шутила она.

«Каллахан источает привилегированность», – подумал Бенет. Общаясь с людьми, подобными Ричарду, он понимал, что всегда будет завидовать и болезненно сознавать свое корявое прошлое. Колледж по вечерам. Рядовой полиции в двадцать три. Годы сумасшедшей работы по ночам и выходным. Детектив в тридцать девять после того, как его подстрелили при ограблении. Трое замечательных внуков – и выплаты за их обучение, на которые придется пахать годы и годы.

«Хватит об этом, я чертовски счастливый парень», – напомнил он себе и, отбросив все мысли, отвлекавшие его от дела, приступил к допросу Ричарда:

– Где вы были вчера в девять тридцать вечера, мистер Каллахан?..

Два часа спустя он, Рита и Ричард еще тщательно перебирали все, что он делал за последнее время.

– Как я сказал, – сказал Ричард, – вернее, как я уже несколько раз повторил, – с сарказмом добавил он, – в девять часов я был в офисе моего поверенного и провел весь день, расхаживая вокруг здания и названивая Лилиан.

– Кто-нибудь может подтвердить ваши слова?

– Вообще-то нет. Около пяти я наконец-то ушел и заехал к своим родителям.

– И вы заявляете, что не знаете, что Лилиан Стюарт вышла на станции метро «Чемберс-стрит» вскоре после девяти тридцати вчера утром, как раз в то самое время, когда вы, как утверждаете, гуляли вокруг офиса вашего поверенного?

– Нет, не знаю. Понятия не имею, где и когда Лилиан выходила из метро. Можете проверить ее телефон. Я звонил ей каждые полчаса весь день и оставил сообщение на стационарном телефоне у нее дома.

– Как вы думаете, что с ней могло случиться? – спросила Рита сдержанно и задумчиво, в противовес враждебному тону Саймона.

– Лилиан сказала мне, что у нее другое предложение на священную рукопись. Я ей верю. Пытался убедить ее, что любой, готовый заплатить нелегально, когда-нибудь будет пойман и она кончит за решеткой за торговлю краденым. Я сказал ей, если она продаст Аримафейское письмо мне, то никогда никому не скажу, что купил манускрипт у нее.

– И что вы собирались сделать с рукописью, мистер Каллахан? – спросил Бенет вновь саркастически и недоверчиво.

– Собирался вернуть ее в Ватикан, где ей и место.

– У вас имеется около двух миллионов трехсот тысяч долларов в страховом фонде? Почему бы вам не предложить Лилиан Стюарт всю эту сумму, мистер Стюарт? Возможно, эти лишние триста тысяч долларов изменили бы ее решение.