Не играй с огнем, даже если ты демон - [29]

— Что-то мой Огонек совсем загрустил, — послышался сверху негромкий голос Зепара.

Я угрюмо молчала, не желая на него даже глаз поднимать. Если сам не понимает, в какое положение меня ставит, единственное, что могу ему предложить в качестве развлечения — полный игнор. Не доставлю ему такого удовольствия, как видеть мои настоящие эмоции.

— Обиделась? — теплые пальцы слегка провели по моей щеке, и от этого жеста по коже растеклась вереница мурашек. Я едва сдержала прерывистый вздох и поспешила дернуться, сбрасывая руку архидемона.

Все-таки подняла на него полный негодования взгляд и тут же ощутила, как пересыхает в горле — синие омуты моментально затянули в свою глубину, полыхая изнутри золотистыми искорками. С трудом заставила себя отвести взгляд и перевела дыхание. Потом как можно прохладнее сказала:

— Разве рабыня имеет право обижаться?

— Ну же, Огонек, не разочаровывай меня, — Зепар чуть приподнял брови. — Нет ничего более удручающего, чем жалость к себе.

А мне снова захотелось вмазать по блондинистой физиономии. Но вместо этого с губ уже срывались слова, за которые лорд Вайлен бы меня не то что выпорол, а живьем в разлом кинул:

— И это я себя жалею?! Вам стоило бы начать с себя, мой повелитель. Всего лишь из-за того, что одна женщина вам отказала, целый год сопли на кулак наматывали. А потом не нашли ничего лучше, как полностью забить на свои обязанности правителя и развлекаться сутки напролет. Так задело, что вас, такого красивого и могущественного, не оценили?

На платформе воцарилась тишина. Напряженная, зловещая. Даже не глядя на спутников Зепара, я чувствовала исходящие от них потрясение и возмущение. Еще бы! Какая-то рабыня осмеливается так оскорблять повелителя на виду у его друзей. Думаю, сейчас они размышляли, какой смерти меня подвергнет Зепар, и мысленно делали ставки. Я же запоздало понимала, что вообще натворила. Липкий холодный страх медленно заползал внутрь, распространяясь по всему телу и вызывая мелкую противную дрожь. Похоже, это будет самая короткая карьера видящей за всю историю демонских миров, — мелькнула в голове мысль в духе черного юмора.

Лицо Зепара сейчас больше напоминало мраморную маску — лишь глаза светились все более яркими золотистыми сполохами, что явственно выдавало — спокойным мои слова его точно не оставили. Рука, обхватывающая мою косу, сжимала ее так сильно, что стоило пошевелиться — и могу вовсе без скальпа остаться. И я не шевелилась, обреченно ожидая неминуемой смерти и молясь лишь о том, чтобы она была быстрой и достаточно безболезненной. Еще мелькнула на задворках сознания мысль о Димаре — как он теперь без меня? И что с ним могут сделать после того, как я уже не буду полезной. Труп ведь полезным быть не может. Разве что вурдалакам, питающимся особой мертвой энергией, сохраняющейся в теле в течение сорока дней после смерти. Проклятье, о чем я только думаю?

Пальцы Зепара медленно разжались, отпуская мои волосы. Губы медленно раздвинулись в прежней невозмутимой улыбке, настолько поразившей сейчас, что у меня дыхание перехватило. Неужели он пропустит такое оскорбление мимо ушей?! Это в голове не укладывалось! Еще меньше я поверила в реальность происходящего, когда повелитель иронично сказал:

— Все-таки я в тебе не ошибся. Давно хотелось найти кого-то, кто бы не боялся говорить мне правду в лицо.

И он снова покровительственно потрепал меня по щеке, а потом продолжил прерванный разговор с друзьями. Те выглядели настолько ошарашенными, что даже не сразу смогли подхватить нить беседы, переводя изумленные взгляды с повелителя на меня. Но постепенно высокородная троица отходила от шока, принимая заданный Зепаром настрой, словно ничего особенного и не произошло. Хотя я с чувством мрачного удовлетворения заметила, что теперь на меня уже смотрят не так пренебрежительно, как раньше. И даже догадывалась почему. Никто из них, несмотря на всю высоту занимаемого положения, никогда бы не осмелился ляпнуть Зепару то, что сказала я. Притом в полной мере осознавая, что за этим может последовать жестокое наказание.

И все же я чувствовала на уровне инстинкта, что повелитель на меня злится. До конца пути даже не сделал попытки снова прикоснуться к моим волосам или заговорить со мной. Почему это огорчило, понять не могла совершенно. Наоборот, радоваться должна, что больше не проявляет такой раздражающей фамильярности. И все же чувствовала себя именно так. Смотрела на расслабленно лежащую на подлокотнике руку Зепара — аристократичную, с длинными тонкими пальцами, унизанными перстнями, и испытывала непреодолимое желание, чтобы она снова коснулась моих волос, стала задумчиво перебирать их. Проклятье! Что со мной происходит?!

Мы подлетели к третьему снизу ярусу внутреннего города, скрытого за магической завесой, и остановились у небольшого двухэтажного дома с яркой вывеской, недвусмысленно намекающей на то, что здесь торгуют одеждой. Не успели вслед за Зепаром ступить на порог, как нас тут же окружила стайка из трех демониц, радостно встречающая посетителей. Тем более таких именитых. А вскоре вышла сама хозяйка — стильная демоница с русыми волосами, в которых посверкивали золотистые прядки. По всей видимости, та самая Дармина.