Не говори никому. Реальная история сестер, выросших с матерью-убийцей - [55]

Триш пыталась оставить племянницу у себя в Британской Колумбии, но, как и все остальные, не могла долго сопротивляться Шелли. Никки пришлось вернуться назад в штат Вашингтон.

Но не домой.

Шелли сообщила Никки, что, по ее мнению, она подает младшим сестрам дурной пример. Ей нельзя возвращаться в Реймонд. По крайней мере, пока. Вместо этого Никки перебралась в палатку рядом со стройкой на Уиндбей-Айленде, где работал ее отец. Жить там было тяжело, зато у Никки открылись глаза на реальное положение вещей. Несмотря на то, что Дэйв Нотек работал круглыми сутками, жил он как бездомный. У него в кошельке никогда не было ни копейки. Они вдвоем ходили за продуктами в благотворительную лавку, где бесплатно давали еду. Мылись по утрам в фонтанчике в городском парке неподалеку от стройки. Никки по-прежнему ненавидела отчима за издевательства, которым он ее подвергал, но одновременно начинала понимать, что он просто жалкий, сдавшийся человек. Лузер.

Она не уважала его.

– Почему ты живешь вот так? – спрашивала она. – Почему ты все еще с мамой?

Дэйв ответил, даже не моргнув:

– Из-за вас. Из-за вас, девочки.

Пару недель спустя Никки с Дэйвом на время переехали в отдельную квартиру возле другой строительной площадки в Пейн-Филд. «Горячая вода из крана, – думала тогда Никки, – это просто восхитительная вещь!» Практически каждые выходные они ездили в Реймонд на одну-две ночи.

Все их приезды проходили одинаково. Мать обращалась с Никки так, будто ссылка в Канаду, а потом на Уиндбей-Айленд была придумана ей в назидание.

– Как ты считаешь, ты уже готова вернуться домой? Готова справляться со своими обязанностями здесь, Никки?

– А ты сама как думаешь? – спрашивала Никки, зная, что ни за что не хочет назад.

Шелли меняла тон. Раздражалась.

– Думаю, кое-кому нужно еще время, чтобы как следует поразмыслить над своим поведением, – отвечала она.

Именно на такую реакцию Никки и рассчитывала.

«Лучше уж быть бездомной», – думала девушка.

Из квартиры они с Дэйвом переехали обратно в палатку. Там было холодно и неуютно, но к тому времени Никки уже начала искать пути отхода. Устроилась на работу в «Баскин Роббинс» в Оук-Харбор и еще на одну – убирать в номерах в мотеле. Владелец мотеля разрешил ей жить в заброшенном трейлере. Тот оказался совсем ветхим и сильно протекал, но Никки была признательна и за это. Похоже, жизнь ее налаживалась.

Она чувствовала себя свободной.

Глава сорок вторая

Сэми Нотек не только умело маскировала синяки у себя на теле, но и прекрасно сознавала, как это важно.

Если кто-нибудь заметит на ней следы побоев, оставленные матерью или отцом, может последовать очень неприятный разговор. Или, еще хуже, случится нечто, способное разрушить их семью. Несмотря на все безумие, которое творилось дома, он был ее укрытием, и временами Сэми казалось, что там все нормально, и ей стоит бороться за него.

Внешне она была привлекательной девушкой, блондинкой, очень популярной. Настоящей королевой выпускного бала. Умная, забавная – такие всегда привлекают парней своим обаянием. Однако в последний год в школе она как будто махнула рукой на собственную жизнь. Сэми устала покрывать выходки матери и наказания, которым подвергались они со старшей сестрой. По опыту Никки она поняла, что даже если не раскачивать лодку, издевательства не прекратятся. Наоборот, будут продолжаться и дальше.

– Ты поздно сдала домашнюю работу, – говорил ей учитель.

– Мама выкинула мою тетрадь, – отвечала Сэми.

И так раз за разом. Опять и опять.

– Ты опоздала на урок.

– Мама заставила меня спать на улице прошлой ночью и только утром пустила в дом, чтобы я оделась.

– Тебя оштрафуют за потерю книг из библиотеки.

– Ну и пожалуйста, – следовал ответ. – Моя мама сожгла их в камине.

И тому подобное.

Через некоторое время Сэми вызвали к школьному психологу.

– Мы решили прислушаться к тебе, – сказал он ей. – У тебя маленькая сестра, мы очень обеспокоены и за нее тоже. Мы собираемся все сообщить властям.

Сэми испытывала смешанные чувства. Ей поверили, и это прекрасно. Но теперь вся их жизнь может рухнуть.

Наступал решающий момент.

Осознав это, Сэми испугалась. Радость и облегчение от того, что все узнают, как мать в течение долгого времени издевалась над ними, быстро померкли.

– Мы устроим так, чтобы твою сестру забрали из дома, – продолжал психолог. – Я прямо сейчас звоню вашей матери.

Он потянулся за телефонной трубкой, и Сэми запаниковала.

Годы спустя она не могла сказать, почему в тот момент все-таки отступила, но именно так и произошло.

«Внезапно, – вспоминала она, – …я даже не знаю. Правда показалась мне очень страшной. И я отказалась от своих слов. Сказала, что все выдумала. Что все время врала. Думаю, я не хотела, чтобы они разозлили мою мать».

Сэми и ее бойфренд, Кейл Хансон, поздно вернулись с вечеринки. Сэми знала, как Кейл поступит дальше. Будет сидеть в машине, не выключая фар, и ждать, пока она благополучно зайдет в дом. Если ее не пустят внутрь – а такое происходило уже не раз, – он будет жать на гудок, пока Шелли не поймет, что в дверь стучатся, и не откроет Никки.

Шелли впускала ее в гостиную… до тех пор, пока Кейл не уедет. А потом отсылала спать обратно на крыльцо.