Не говори никому. Реальная история сестер, выросших с матерью-убийцей - [45]

Только пока не знала что.

Когда они подъехали к дому, Дэйв сразу отозвал Шелли в сторону, сказав детям, что им с мамой надо обсудить кое-что важное. Девочки с Шейном отправились в гостиную, но буквально через секунду более строгим тоном Дэйв велел им подняться наверх и включить телевизор.

– Ее больше нет, – сказал он Шелли, когда дети ушли на второй этаж.

– В каком смысле нет?

Дэйв притянул жену к себе. Шелли не понимала, что он хочет сказать.

– Ее нет с нами больше. Шелли, Кэти умерла! Иди взгляни.

Шелли отстранилась. С недовольным и утомленным лицом пошла за мужем в душную прачечную, где на матрасе лежало мертвое тело Кэти. Все выглядело так, будто она понятия не имеет, от чего Кэти могла умереть.

Дети забились в комнату Никки. Снизу до них долетали звуки спора, потом крики. Но никто не мог разобрать, что именно говорят родители.

– Ты оставайся тут с Тори, – в конце концов скомандовала Никки Сэми. – А мы с Шейном попробуем узнать, что случилось.

Сэми заплакала. В доме наверняка произошло нечто ужасное.

Никки с Шейном крадучись спустились по лестнице в гостиную. Дэйв с Шелли ругались за домом, во дворе, поэтому дети пробрались в комнату, где жила Кэти. Там было темно, но свет они не зажгли.

Хотя Шейн знал, что произошло, на тот момент он ничего не сказал Никки. Они звали Кэти, но та не отвечала. Шейн дернул ее за ногу – безрезультатно. Наконец он поднял вверх ее руку и отпустил. Лицо Кэти было застывшим. Опухшим. Изуродованным. И полностью безжизненным.

– Ну все, она умерла, – сказал он. – Правда умерла. Боже ты мой!

Никки была в ужасе. Она тряслась всем телом, когда они с Шейном карабкались обратно наверх и рассказывали все Сэми.

«Сэми начала рыдать, – вспоминала Никки. – В голос. Она так любила Кэти».

Шелли, услышав шум, пришла успокоить Сэми, а потом снова спустилась вниз. Но минуту спустя вернулась.

«Она пришла и сказала: «Полезайте в машину»… Она очень ласково с нами говорила, убеждала, что все будет в порядке. И что мы никому не позволим разрушить нашу семью», – рассказывала Никки впоследствии.

– Надо вызвать скорую помощь, – сказал Шейн.

– Нет, не надо.

Глаза Шелли сузились.

– Нет никакого смысла. Она мертва.

В доме поднялась настоящая паника. Дети были в истерике. Шелли плакала вместе с ними. Она то говорила, что все будет хорошо, то сама рыдала так, будто у нее сердце вот-вот разорвется. Даже Дэйв дал волю слезам. Его нервы были на пределе, сердце в груди колотилось, как отбойный молоток.

В тот момент он думал о том, что давно должен был вмешаться.

Но он этого не сделал. Ни тогда, ни теперь.

Шелли усадила девочек в машину и повезла в мотель близ Уэстпорта.

Было около десяти часов вечера, когда она оставила их там, дав немного денег и купив поесть, и пообещала вернуться позднее с Шейном. Велела ни с кем не говорить. Ни с одним человеком. Ни в коем случае не рассказывать, что случилось у них дома. Шелли настаивала на том, что произошла какая-то путаница. Ей надо разобраться, что в действительности случилось. Разобраться во всем.

«Ты убила Кэти, мама», – подумала в тот момент Никки. Не с чем разбираться. Нет никакой путаницы. Точнее, все запутано так, что дальше некуда.

Шелли с Шейном вернулись за полночь.

На следующее утро Шейн пошел купаться с Тори и Сэми в бассейне мотеля. В любое другое время это стало бы для детей настоящим праздником. Они плескались в воде и не представляли, что творится дома, в Реймонде.

Когда позднее тем утром Шелли приехала их забрать, то велела Никки позвонить в «Морскую звезду».

– Скажи, ты сегодня не придешь на работу, – велела она. – По семейным обстоятельствам.

Глава тридцать четвертая

Дэйв Нотек перебирал в голове мрачные детали сложившейся ситуации.

Ему до сих пор казалось, что происходящее вокруг нереально. Он говорил себе, что они с Шелли – нормальные люди, с которыми случилась трагедия, способная разрушить их семью, если кто-то все неправильно поймет.

Смерть Кэти была несчастным случаем. Она умерла по естественным причинам. Тут никто не виноват.

Но надо как-то избавиться от тела.

Шелли была на его стороне, говорила, что ему делать и как.

Позднее Дэйв упоминал, что сжег тело Кэти Лорено в «мертвый час», не осознавая иронии своих слов. Дом на Монахон-Лэндинг находился близко к дороге, и яма, где сжигали отходы, располагалась сразу за сараем. Она горела почти постоянно.

Дэйв застелил дно ямы листами жести и стали, чтобы «усилить жар» от разгорающегося пламени. Той ночью было довольно влажно и очень темно. На растопку он пустил доски от старого амбара. Хотя раньше Дэйв этого никогда не делал, он знал, что для кремации нужна очень высокая температура. Дэйв с Шейном принесли тело Кэти к костру, опустили в яму, а сверху накрыли досками. На них Дэйв набросал старых шин и полил все керосином. Впоследствии он говорил, что сделал это из «гуманистических» соображений – только они могли заставить его пойти на такое. Процесс был страшным, невозможным. На сожжение тела Кэти ушло почти пять часов – пока не занялась заря.

Когда наступило утро, Дэйв увидел в яме пепел и кости. Он дождался, пока они остынут, сгрузил все в хозяйственные ведра и повез на Уошэвей-Бич, где сбросил останки Кэти в океан. Он хорошо знал те места, потому что занимался там серфингом: помнил расписание приливов и отливов и был уверен, что останки сразу унесет в море. Навсегда. Он не помолился за нее, вообще не сказал ни слова – не знал, что говорить. Ему пришлось ездить на пляж Уошэвей трижды. Часть праха из ямы он отвез на Лонг-Бич и избавился от него там.