Не говори, что лес пустой... - [158]
Понимаю: лирика не лучший стиль рекомендаций. Но я говорю о том, с какой силой духа и стойкостью Давлят Сафоев сохраняет верность народу и Советской Родине, как закалился он в битвах и бурях Великой Отечественной войны. Наша любимая Родина и весь наш великий советский народ могут гордиться своим преданным сыном, своим верным отважным солдатом.
Я считаю, что старший лейтенант Давлят Сафоев достоин быть в рядах партии коммунистов, и рекомендую его с полной уверенностью и высоким сознанием своей ответственности…»
Могила Давлята утонула в цветах.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Стояло четвертое военное лето, жаркое, знойное. На полях и в садах, на улицах и дорогах Таджикистана чаще, чем люди, встречались птицы, и не было в том ничего удивительного, ибо война забирала людей. На всех фронтах от Черного моря до Балтики наши войска наступали, ломая яростное, ожесточенное сопротивление врага, что, естественно, не обходилось без колоссальных потерь и требовало все новых и новых людских резервов. Уходивших в армию заменяли на колхозных полях, в заводских цехах и тесных клетушках различных учреждений старики, женщины, подростки, для которых был священным лозунг тех дней: «Все для фронта! Все для победы!» Люди работали самозабвенно, не щадя сил, и если встречались не занятые делом, то чаще всего это были те, кто вернулся с войны инвалидом.
Инвалидом войны был и человек, который шел на костылях по улице Ленина. Желтый цвет худого — кожа да торчащие скулы — лица, глубоко ввалившиеся глаза, мешком сидящая гимнастерка с орденской колодкой, гвардейским значком и красно-желтыми ленточками за ранения, — словом, весь облик его свидетельствовал о том, что он лишь недавно выписался из госпиталя и только-только учится ходить на костылях. Он переставлял их осторожно, налегая при каждом шаге всем корпусом, и то и дело останавливался, чтобы отдышаться. Пот заливал лицо, он утирал его тыльной стороной ладони или рукавом. Костыли оставляли на размякшем от зноя асфальте тротуара глубокие ямки. Прохожие уступали дорогу, иные молча кланялись, приложив руку к сердцу.
Мужчина доковылял до дома с небольшим палисадником и остановился у калитки, закусив губу. Полтора года назад он уходил с хозяином этого дома на фронт. Уходили добровольцами после многочисленных заявлений и хождений по инстанциям, но, увы, вместе ушли — вернулся один.
— Кто там? — послышался из-за двери тихий, болезненный женский голос в ответ на робкий, нерешительный стук.
— Я Мардонов, Мансур Мардонов.
Дверь распахнулась, и женщина в черном платье и темном платке с плачем прильнула к груди Мардонова. Он гладил ее вздрагивающие плечи и приговаривал:
— Успокойтесь, Оксана Алексеевна, успокойтесь… Суждено, значит, так, судьба такая у Максима Макаровича…
— Мамочка, ну не на улице же плакать, ну зайдите в дом, — сказала выбежавшая из комнаты девушка. — Здравствуйте, дядя Мансур.
— Здравствуй, Александра Максимовна, — ответил Мардонов, проглотив горячий ком. — Выросла-то как, Шура, не узнать… Учишься?
— На фабрике работаю.
Они прошли в комнату. Оксана Алексеевна не могла остановить слезы. Да и как их сдержать, если беда шла за бедой, если исчезли бесследно дочь Наталья, внук Султан и названый сын Давлят, если война унесла самого близкого друга, с которым связала жизнь и судьбу? Мелькнула было надежда, когда получили письмо от Тарасевича с обратным адресом: «Москва, проездом», написал про Давлята, а про Наталью с Султаном ни слова, одно только письмо и пришло, больше ни весточки, и серый конверт — похоронка на мужа… Оксана Алексеевна вышла.
— Все плачет и плачет, день и ночь, — сказала Шура. — Скорей бы пришел сентябрь, школа отвлекла бы…
Мардонов вытащил из кармана сверточек, положил на стол перед Шурой.
— Тут ордена и медали Максима Макаровича, — сказал он. — В одном пулеметном расчете были. В Сталинграде даже не царапнуло. Под Курском туго пришлось, раза три-четыре под немецкими танками сидели, утюжили наш окоп. Два танка подожгли, а потом попали под минометный огонь, нас и накрыло. Встать не могли. В госпитале очнулись. Максим Макарович неделю жил, все боролся со смертью, но раны были тяжелыми, слишком тяжелыми. Он при мне скончался, койки рядом стояли…
Шура развернула платок, увидела боевые награды отца, не сдержала рыданий. Сквозь слезы, всхлипнув, произнесла:
— Папочка, сам бы вернулся… — и выбежала из комнаты.
Мардонов остался один. Он обвел тоскливыми глазами комнату, задержал взгляд на семейной фотографии Мочаловых, которая висела в центре, над диваном, и, тяжело оперевшись на костыли, поднялся, хотел подойти ближе, но остановился около черной тарелки радиорепродуктора. Репродуктор молчал. Мардонов сунул штепсель в розетку, и в комнате зазвучал торжественно-приподнятый и вместе с тем скорбный голос диктора, читавшего, как видно, приказ Верховного Главнокомандующего. Диктор произнес заключительную фразу: «Вечная слава героям, павшим в борьбе за свободу и независимость нашей Родины!» — и по телу Мардонова пробежала неудержимая дрожь. Он выключил радио, опять опустился на стул, прислонив костыли к стене. В уголках его губ резче обозначились горестные морщины.
В книгу лауреата республиканской премии имени Рудаки народного писателя Таджикистана Фатеха Ниязи (род. в 1914 г.) вошли роман «Солдаты без оружия» и рассказы. Роман повествует о трудовых батальонах, которые были сформированы в Таджикистане и отправлены на Урал во время Великой Отечественной войны. В рассказах, написанных по горячим следам войны, — бытовые зарисовки, яркие фронтовые впечатления, памятные встречи с друзьями и земляками на трудных военных дорогах.
1942 год… Фашистская авиация днем и ночью бомбит крупную железнодорожную станцию Раздельную, важный стратегический узел. За жизнь этой станции и борются герои романа Виктора Попова «Один выстрел во время войны». В тяжелейших условиях восстанавливают они пути, строят мост, чтобы дать возможность нашим воинским эшелонам идти на запад…
Сергей Сергеевич Прага родился в 1905 году в городе Ростове-на-Дону. Он участвовал в гражданской и Великой Отечественной войнах, служил в пограничных войсках. С. С. Прага член КПСС, в настоящее время — полковник запаса, награжденный орденами и медалями СССР. Печататься, как автор военных и приключенческих повестей и рассказов, С. С. Прага начал в 1952 году. Повести «План полпреда», «Граница проходит по Араксу», «Да, был…», «Слава не умирает», «Дело о четверти миллиона» и многие рассказы о смелых, мужественных и находчивых людях, с которыми приходилось встречаться их автору в разное время, печатались на страницах журналов («Уральский следопыт», «Советский войн», «Советская милиция») и газет («Ленинское знамя» — орган ЗакВО, «Молодежь Грузии», «Молодежь Азербайджана» и др.)
Книга представляет собой сборник воспоминаний. Авторы, представленные в этой книге, родились в 30-е годы прошлого века. Независимо от того, жили ли они в Советском Союзе, позднее в России, или в ГДР, позднее в ФРГ, их всех объединяет общая судьба. В детстве они пережили лишения и ужасы войны – потерю близких, голод, эвакуацию, изгнание, а в зрелом возрасте – не только кардинальное изменение общественно-политического строя, но и исчезновение государств, в которых они жили. И теперь с высоты своего возраста авторы не только вспоминают события нелегкой жизни, но и дают им оценку в надежде, что у последующих поколений не будет военного детства, а перемены будут вести только к благополучию.
Творчество известного еврейского советского писателя Михаила Лева связано с событиями Великой Отечественной войны, борьбой с фашизмом. В романе «Длинные тени» рассказывается о героизме обреченных узников лагеря смерти Собибор, о послевоенной судьбе тех, кто остался в живых, об их усилиях по розыску нацистских палачей.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
Ким Федорович Панферов родился в 1923 году в г. Вольске, Саратовской области. В войну учился в военной школе авиамехаников. В 1948 году окончил Московский государственный институт международных отношений. Учился в Литературном институте имени А. М. Горького, откуда с четвертого курса по направлению ЦК ВЛКСМ уехал в Тувинскую автономную республику, где три года работал в газетах. Затем был сотрудником журнала «Советский моряк», редактором многотиражной газеты «Инженер транспорта», сотрудником газеты «Водный транспорт». Офицер запаса.