Не держит сердцевина. Записки о моей шизофрении - [85]

А затем все опять поменялось. Выяснилось, что Берриман не уходит, по крайней мере, пока еще нет. Йель убедит его остаться еще на один год, поскольку им нужно было какое-то время, чтобы найти ему замену. Облака развеялись. Дьявол отступил; моя голова прояснилась. Когда я пришла в себя, Берриман вернулся к интерпретациям. «Вы питаете иллюзии, что эта ситуация имеет к Вам какое-то отношение», — сказал он мне на сеансе. Конечно, имеет. Он же остался из-за меня, разве нет?

* * *

Почему я так распалась на части, когда Берриман сказал мне, что уходит? Прямо сейчас — где бы вы ни были — у себя в комнате, в библиотеке, на скамейке в парке, в автобусе — буквально сотни вещей шумно требуют вашего внимания. Снаружи это звуки, взгляды и запахи; изнутри — ваши мысли, чувства, воспоминания, желания, мечты и страхи. Каждый из них, как внутри, так и снаружи, стучится в вашу дверь, и все стучатся одновременно.

Но у вас есть власть выбирать, на какую из этих вещей (или их комбинацию) обратить внимание. Может быть, это ощущение книги в ваших руках, или температура в комнате, где вы сидите. Вы передвигаете подушку за вашей спиной. Вы перечитываете последний абзац на странице, затем переходите к следующему. Вы думаете о том, чтобы встать и пойти на кухню, может быть, приготовить что-то перекусить. Хотя эти действия представляют собой только малую часть того, что происходит внутри и вокруг вас, вы можете выбирать их, и отодвигаете другие на задний план.

Теперь представьте: регулятор, который направляет определенную информацию к вам и фильтрует другую информацию, внезапно выключился. Моментально каждый взгляд, каждый звук, каждый запах, которые вы чувствуете, несет в себе равный вес; каждая мысль, чувство, воспоминание и идея представляются вам равноценно яркими и глубокими. Вы получаете десятки разных сообщений через десятки разных каналов связи — телефон, электронная почта, телевизор, CD-плейер, друг, стучащийся в дверь, мысли в вашей голове — и вы не способны выбрать, который из них должен выдвинуться на передний план, а который должен отойти в категорию «позже». Это толпа зрителей на соревнованиях на Кубок кубков, и они все вопят вам в лицо.

Или попробуйте вот это: встаньте в середине комнаты. Включите музыку, телевизор, игру-стрелялку, и пригласите в комнату несколько маленьких детей с мороженым. Врубите громкость каждого устройства на полную катушку, а потом отберите у детей мороженое. Представьте себе, что такая ситуация происходит с вами каждый день и каждую ночь вашей жизни. Что вы будете делать?

Сначала вы будете отчаянно пытаться хоть что-то разобрать в этом грохоте, заглушить гвалт — найти что-то, на чем сфокусироваться, за что зацепиться. Медикаменты могут помочь вам, если химия вашего тела способна их перенести. Вы можете приложить усилия, чтобы сделать вашу жизнь настолько предсказуемой, насколько это возможно — буквально контролировать различные составляющие вашей жизни — чтобы вы знали заранее, что от вас ожидается, что произойдет, и как к этому подготовиться. Вашей основной целью будет избежать сюрпризов. Медленно, кропотливо, вы выстроите заново ваш внутренний регулятор, с помощью структуры и предсказуемости. То, что вы потеряете в непосредственности, вы приобретете в здравомыслии.

Я успешно прошла через трудности получения университетского образования, через трудную работу в государственном секторе, переключилась на преподавание, и училась новым навыкам. И через отъезд Стива. И, в основном, я оставалась на ногах. И потом, я сформулировала план, как дальше жить своей жизнью. Берриман был центральной фигурой этого плана, и план работал. Я знала, как с ним работать и чего от него ожидать — это давало мне соломинку, за которую можно было зацепиться; это создавало структуру моей жизни. Конечно же, я знала, что перемены неизбежны; я этому научилась. Но я все еще училась, как ориентироваться во всем этом. Известие об уходе Берримана на пенсию было катастрофической неожиданностью, как удар молнии. За то время, что понадобилось ему, чтобы изречь эти слова, структура и предсказуемость, вокруг которых я построила свою жизнь, взорвались перед моими глазами. Мой Регулятор — который я создала так старательно, чтобы заменить отсутствующий Регулятор — сломался. Каждый взгляд, звук, запах, воспоминание, эмоция, мысль и идея взревели все хором и оглушили меня.

Я всегда была уверена, что тот срыв, который произошел со мной в течение моих первых месяцев в Йеле, был частично вызван тем, что я не закончила мою работу с миссис Джоунс — теперь, с сообщением Берримана, что-то внутри меня подсказало, что история повторяется. Но все пошло не по самому худшему из сценариев. Стив пришел как посланец из внешнего мира, и изменившиеся планы Берримана восстановили порядок в моем внутреннем мире.

Тем не менее, если бы Берриман следовал своему первоначальному плану выхода на пенсию и не смог бы лечить меня еще один год, на который я рассчитывала, я бы уж точно опять оказалась в больнице. Я очень хорошо знала, что рано или поздно придет время, когда мы с Берриманом придем к решению, что наша совместная работа подошла к концу. Но для того, чтобы мне оставаться во вменяемом состоянии, «конец» нашим отношениям должен был произойти в правильном времени и месте. И теперь это опять становилось возможным.