Не было печали - [9]

- Но ты же слышал: тут особый случай, - не могла успокоиться мама. Давай возьмем хотя бы одного.

- Ольга! - Папа так нервничал, что поляна могла остаться без цветов. Неужели ты не понимаешь, что он занимается вымогательством? Это же на его физиономии написано!..

- Папа, давай возьмем щенка! - встала на сторону матери девочка. - Я буду ухаживать за ним и поить молочком.

- Я тоже! - утирая слезы, поклялся мальчик.

- Может, возьмем, Олег?.. - заколебалась и бабушка. - Конечно, этому молодому человеку денег не надо давать. Нос еще... не дорос. А вот его родителям я бы заплатила. Именно - заплатила. Есть примета: все дармовое плохо бережется...

- Но, мама!!! - Папа, оставшись в одиночестве, удвоил сопротивление. Так рассуждая, к чему мы придем?!

Генка крутнул педалями и поехал дальше. Позади него еще сильнее, словно сырые дрова в печи, затрещал семейный спор. Он даже пожалел, что остановился около этой семьи. На вид была такая дружная...

Проехал еще с километр. И никого не встретил. Тогда повернул к речке, зная, что в воскресенье туда приезжает много людей из города. Надо там поискать покупателя...

На полпути к речке, в леску, он увидел бегущего ему навстречу спортивного папу. Не было у Генки желания разговаривать с ним. Опять начнет проповедь... Но мысль о приемничке типа "Селга" гвоздем засела в голове. И он остановился.

- Большой лоб, - обругал его мужчина, - а не знаешь, о чем можно при детях, о чем нельзя!.. Я возьму одного.

- А где вы его держать будете? - Генка решил терпеть до конца. Квартира у вас большая?

- Это не твоя забота! - прикрикнул на него мужчина, втянул в себя мускулистый живот и из потайного кармашка достал деньги. Генка хотел было отдать ему черного со звездой на лбу. Но передумал и отдал другого. А мужчина даже не посмотрел на щенка - ему было совершенно все равно.

- Ну и нахал ты! - сказал он Генке, в заключение вручив пятерку, свернутую вчетверо. - Прямо на ходу подметки рвешь... Глядишь, скоро начнешь людей останавливать в темных переулках...

Пока спортивный папа говорил, Генка послушно держал пальцами пятерку, маленькую, точно почтовая марка. Но едва тот умолк, быстро опустил ее в кармашек папиной курточки, отъехал метров двадцать и крикнул:

- Вас точно остановлю! Знаю, где деньги прячете!.. Чао!!!

Эта торговля у него уже в печенках сидела. Сколько объездил, сколько всего хорошего наслышался о себе - за спиной еще два непристроенных щенка лежат. А время идет, золотое времечко дня! Еще далеко было до речки, а в лесу уже слышались, волновали сердце радостные взвизгивания, какие издают люди, попадая в объятия чистой прохладной воды...

На лесной дорожке ему повстречался рыбак. Шел, перекинув удилища через плечо, с унылым видом.

- Щенок не нужен? - тормознул около него.

Рыбак, в годах уже человек, с синими, по всему лицу рассыпанными точками, склонился над корзиной.

- Дорого просишь?

- Ерунда! - небрежно ответил Генка. - Всего пятерку.

Рыбак, кажется, знал толк в собаках. Тому и другому щенкам разжал пасти. "Этот будет сердитый... - с улыбкой сказал про черного. - Все нёбо в крапинках..." Ему понравился другой щенок. "Я бы взял этого... - потрепал его за уши рукой, на которой почему-то не было большого и указательного пальцев. - Но пяти рублей у меня не наберется..."

Генка сразу заскучал.

- А знаете, это ведь дворняжки, - принялся он хулить свой товар. - Что тот, что другой - кабыздохи...

- Мне собака не для выставки нужна, для рыбалки. С ней не так тоскливо.

- А вы жену с собой берите, - дал ему совет Генка. - Знаете, сколько теперь женщин рыбачат!..

- Померла моя старуха... - тихо обронил рыбак.

- Давно? - не зная, что сказать, спросил Генка...

Рыбак поднял другую руку и показал два пальца.

- Два месяца назад похоронил.

И на той руке, Генка увидел, не хватало мизинца.

- На войне ранило? - подавленно спросил он.

- Капсюлем снарядной гильзы долбануло - кивнул рыбак. - Хорошо, без глаз не остался. Зато заметным мужчиной стал, - с усмешкой показал он на синие точки...

- Возьмите, - отдал Генка щенка. - А деньги не надо.

- Почему?

- Честно? Меня попросили утопить их.

Рыбак, поглаживая щенка, рассудил:

- Лучше продать, чем утопить... Ладно, я твой должник. Встретимся, отдам. Ты тут, наверное, все лето живешь?

- Даже зимой приходится! - отъезжая, крикнул Генка...

У него остался один щенок. Черный, с белой звездой на лбу. Генке он нравился. Совсем еще цуцик, а уже с характером. Можно было бы его не продавать, себе оставить. Но ведь Самсоныч увидит и захапает щенка. А когда пес подрастет, заставит его одного здесь зимовать и крысами питаться...

Генка предлагал щенка и одиноким купальщикам, и загоравшим на траве парочкам. Черного, самого красивого сына Найды, никто не хотел брать. Даже за полтинник. Еще примерно с час он, волоча велосипед с корзиной по горячему песку, искал покупателя. В один момент ему показалось, что кто-то его окликнул. И голос был будто бы знакомый. Такой же писклявый, как у Людочки Рубановой. Не хотел, но все же оглянулся. Точно - она! Стояла, вырядившись в купальник, и махала рукой... Явилась-таки! Вообще-то в другой раз он бы подошел к ней, поболтал о том о сем. Все-таки почти пол-лета не был в городе, наверное, накопилось новостей... Но подходить к ней со щенком? Начнет расспрашивать, откуда, что да почему. И как он при ней станет предлагать людям черного? Тут же пришьет ему какое-нибудь почище фарцовки дело... Крикнул ей: