Не будите спящего спинорога - [11]

Первую бутылку он прикончил по пути к машине, стеклотару бросил под свое сиденье. Остальные поставил назад, завел машину и распахнул душу навстречу флоридской ночи. Вторую бутылку допил, проезжая мимо стадиона, стеклотару – под сиденье. Третью – перед аэропортом.

Наконец пиво уравновесило наркотики, и было Коулмэну счастие. Он ехал вдоль залива, ветер трепал волосы, а в руке было последнее пиво. Коулмэн сорвал крышку.

По радио заиграли «Роллинг Стоунз». Коулмэн с удовольствием добавил громкости.

«Я знаю… это лишь рок-н-ролл… но мне это нравится!..»

Коулмэн начал подпевать. Вот оно, идеальное мгновение! Все наркотики в сладком унисоне, а он едет в классной тачке под классный музон. Огни Тампы на противоположном берегу подмигивали лично ему. Коулмэн решил, что правильнее всего будет вести машину стоя. Он включил круиз-контроль и врубил «Стоунов» на полную катушку. Теперь, с рулем на уровне пояса, он правил «импалой», как капитан кораблем, и отбивал такт зажатой в правой руке бутылкой.

– Ого-го! Сто-у-ны! Ого-го! Поворот на бульвар Ганди.

– Ого-го!

Он круганул руль еще раз. И еще.

– Ого-го!

Когда Коулмэн въехал на улицу Спинорога, из-под сиденья выкатилась пустая бутылка и попала под тормозную педаль. Коулмэн опустил глаза и сказал:

– Ох.

Он попытался было выбить бутылку ногой, отчего машина заехала на бордюр. Тщетно хватаясь за руль, Коулмэн пропахал чей-то газон, сломал забор и попал в следующий двор. Перед домом номер 897 раздавил надувной детский бассейн с водой и рухнул на заднее сиденье. Поездка продолжалась. «Импала» испортила газон перед 887-м, разворотила клумбу с розами у 877-го и врезалась в металлическую скульптуру. Бюст Божьей Коровки разбил ветровое стекло и несколько раз отскочил от машины. «Импала» пошла юзом, врезалась в живую изгородь под окном чьей-то спальни и заглохла. Из радиатора торчала табличка «СДАЕТСЯ ВНАЕМ».

Коулмэн по-сусличьи приподнял голову и огляделся. Перелез вперед и повернул ключ зажигания. Машина завелась как ни в чем не бывало.

Коулмэн чудом добрался до Ибор-сити. В сотне ярдов от дома табличка наполовину выпала из пробитой дыры, и радиатор стошнило антифризом. Машина засипела и встала. Оставшийся путь Коулмэн проделал пешком.

За дверью Шэрон по-прежнему ползала на четвереньках.

– И так все время, пока меня не было? Она молча скребла ногтями по ковру.

– Да тут ничего нет! Ты совсем спятила!

– Смотри! Нашла! – Шэрон сунула ладонь ему под нос.

– Это не крэк!

– А что?

– Какое-то дерьмо из ковра.

– Все равно покурю!

Шэрон запихнула находку в трубку и несколько раз щелкнула «зиппо», но подозрительная субстанция не желала гореть.

– Не берется!

– Это не крэк!

– Зажигалка дерьмо! Нужно другую!

– Кончай! Мне опять хреново! Я думал, уже хорошо, а хрен! Кажется, я слишком много принял.

Шэрон кинулась в спальню и вынесла пропановую горелку, купленную в специальной лавке для наркоманов.

– Это кокаин! Давай его очистим!

Она попыталась зажечь горелку, но руки намокли от пота и дрожали.

– Помоги! Она, наверное, бракованная! – И ты оставишь меня в покое?

– Ну помоги!

Коулмэн забрал у Шэрон горелку.

– Тут мало света.

Они пошли к окну и встали в тускло-желтых лучах фонаря.

– Ты не открыла баллон, вот она и не горит, – заявил Коулмэн и со всей дури нажал на клапан.

Пропан, который, как известно, не пахнет, бесшумно вытек наружу.

– Готово. Должно получиться. Коулмэн нажал на зажигалку.

Взрыв сбил Коулмэна и Шэрон с ног. Шторы вспыхнули как пропитанная бензином туалетная бумага. Языки пламени лизнули потолок.

– Охренеть! – сказала Шэрон.

– Да когда же эта ночь закончится? – вздохнул Коулмэн. Минуту спустя завыли пожарные сирены.

– Копы! – закричала Шэрон. Они ринулись к задней двери.

Еще через пару минут от деревянного домика ничего не осталось. Пожар перекинулся на соседние дома: архитектурные памятники девятнадцатого века стояли тесно. Несмотря на усилия пожарных, горящие угли сдуло сильным ветром на другую улицу, потом на третью… Не прошло и часа, как пожар охватил три квартала. Столб огня поднялся на полсотни футов, маня к себе репортеров и зевак вплоть до самой кольцевой. Наконец на стройке взорвался бензобак, который затем и объявили причиной пожара.

Коулмэн и Шэрон выжидали, спрятавшись за пожарными машинами. Шэрон посмотрела на часы и дернула Коулмэна за футболку.

– Еще успеем за дозой!

4

Высокий франт за покерным столом изящным движением собрал карты в веер. Потом положил их на стол рубашкой кверху, откинулся назад и вперил пристальный взгляд в противника. В кармане смокинга лежала давно опустевшая баночка из-под лекарств.

Вокруг стола – а происходило все на окраине Тампы, в игорном клубе «Оцеола, вождь семинолов», который легко обнаруживался по красной стрелке на водонапорной башне, – столпились зрители. Мужчина в смокинге хладнокровно передвинул горку фишек к середине стола.

Толпа ахнула. Все взгляды устремились на противника, точнее, противницу: даму весом добрых четыреста фунтов, с седыми волосами, уложенными в старомодный «улей». Она курила длинные коричневые сигаретки и гладила таксу, которую держала на коленях. С ростом ставок остальные игроки либо потерпели поражение, либо тривиально сдрейфили. Дама подровняла свою разноцветную горку, охраняемую тщательно расставленными по периметру игрушками-талисманами. Наконец, открыв проход между обезьянкой и плюшевым осьминогом, она отправила часть выигрыша в банк.