Не буди Лихо - [3]

– Напугал, сволочь, – покачал головой Виктор. – Нехороший это знак. Эх, нехороший.

Он с опаской взял ухват – не бросится ли кто в окно вновь – и направился к горшку. Достал из печи, надеясь, что пища уже приготовилась. Если и нет, то ничего страшного. Горячо сыро не бывает.

Внутри оказалось мутное варево, отдаленно напоминающее суп. Еще вчера Виктор на такое даже бы не взглянул, но теперь сойдет и это. К тому же, несмотря на отвратный видок, запах был неплохим.

Он перемешал ложкой содержимое. Интересно, с каким мясом суп? Говядина? Свинина? Или…

Со дна медленно выплыл человеческий череп с остатками кожи. На нем, казалось, застыло выражение ужаса. Пустые глазницы таращились на Виктора.

Нет. Не на него. Куда-то за спину.

Он обернулся и увидел дверь, через которую вошел несколько минут назад. Она была распахнута и качалась от порывов ветра. За ней, в шуме дождя, отчетливо слышалась чавкающая поступь тяжелых шагов. Очень близко. Настолько, что было поздно бежать, сломя голову.

Виктор бросил взгляд на сумку, что лежала в коридоре. Если получится, то можно успеть схватить сигнальный пистолет. Самое время научиться им пользоваться или хотя бы показать каннибалам, что Виктор вооружен и готов защищаться.

Тем временем, в проеме показался силуэт. Высокого роста с неправильными, изогнутыми пропорциями для человека. Затем, оно заговорило, растягивая слова:

– Да у меня, никак, гости-и. Давненько я свежего мяса не еда-ал.

Молния сверкнула, осветив силуэт. Когда Виктор разглядел вошедшего, то громко, поражаясь самому себе, закричал.

Глава 1

На перроне было шумно. Люди мчались из стороны в сторону, грохоча чемоданами огромными настолько, что в них, казалось, были упакованы целые квартиры. Гудели поезда, звучали призывы продавцов шаурмы, временами хрипел динамик, оглашая последние новости привокзальной жизни.

Хотя солнце светило ярко, погода, на удивление, была холодной. Самые авторитетные синоптики заявляли, что в этом июне температура едва ли поднимется выше пятнадцати градусов, да и то в середине дня.

Возле восемнадцатого вагона поезда «Киров-Москва» выстроилась очередь. Пассажиры, одетые не по погоде, поеживались. Некоторые молча ждали, другие поторапливали проводника, сверяющего билеты.

– Ну их! – махнула рукой Катя. – Пусть проходят, поезд без меня не уйдет.

Предстоящая поездка вызывала у нее смешанные чувства. Как продукт с истекшим сроком годности во время приступа голода. Может быть, он окажется безвредным и даже вкусным. А если не повезет – жди неприятных последствий.

Ее отец, улыбнувшись, покачал головой.

– Не сильно торопишься, да? Ничего, пара минут у нас есть.

Он тяжело дышал. Судя по всему, устал, пока тащил чемодан Кати, но старался сохранять боевой вид.

«Не такая уж я развалина», – иногда говорил отец, когда старался взять на себя чуть больше, чем требовалось. Никто и не спорил, ведь к своим годам он был в неплохой форме, а скуластое волевое лицо, украшенное серебряной щетиной, говорило каждому, что они имеют дело с бывшим офицером.

«Нет, не развалина, – подумала Катя. – Но возраст есть возраст». Она с ужасом отогнала мысль о том, что когда-нибудь его не станет, так же как не стало ее мамы.

– Во всем можно найти свои плюсы, – продолжал говорить отец. – В Москве сложно жить, но там полно потрясающих возможностей. Если будешь хорошо учиться и старательно работать, то сможешь стать кем угодно.

– Мне и здесь было неплохо, – грустно улыбнулась Катя.

– Не дави на больное… Повезло, что тетя согласилась тебя приютить. Мы с ней никогда особо не дружили, – признался он. – Уж слишком она стервозная. Но к тебе всегда относилась хорошо.

– Так ведь она меня с детства не видела? – удивилась Катя.

– Вот и наверстаете упущенное.

Она заметила, как один из прохожих поднял мобильный телефон, собираясь сделать фотографию. Катя инстинктивно отвернулась. Она ожидала этого. Знала, что они достанут ее и здесь. Отследили по железнодорожному билету, разумеется!

– Все в порядке, – послышался спокойный голос отца. – Парень снимает сам себя. По-моему, это называется «селфи». Я бы назвал это иначе, но, боюсь, это будет звучать как старческое ворчание.

Спокойные нотки в его голосе заставили Катю прийти в себя. Будь тот парень журналистом, пришедшим по ее душу, то отца было бы не сдержать. В такие моменты он превращался в офицера Романова – человека, которого вы бы с радостью приняли в качестве командира в «горячей точке», но в мирное время обошли стороной за пару кварталов. Будто другая личность в минуты опасности перехватывала контроль над телом.

Тем временем, очередь сдвинулась еще на пару человек. Молодой проводник, сверяющий билеты, работал, похоже, не очень давно. Он заметно нервничал, когда не мог найти пассажира в списке. Левая бровь подергивалась, на щеках проступил румянец. Из очереди пассажиров доносились недовольные вздохи.

Катя нервно оглядывалась по сторонам. Ей казалось, что журналисты все-таки придут за ней. Для них это было бы все равно, что упустить крупную рыбу с крючка. Отец, заметив ее состояние, отошел чуть в сторону и поманил за собой.

– Смотри, – он вдруг указал рукой в сторону вагона. – Это даже интересно…