Не бойся любви - [27]

— И это ты просишь меня быть честным? — Макс со смехом приподнялся в кресле и посмотрел на нее с тем выражением лица, которое она уже как-то видела, но не уловила его значения. — Ты не хочешь понять, что одна из причин, почему я здесь, — твоя безопасность. А ты отыскала их уже целую кучу!

— Если их все-таки несколько, то при чем здесь мой переезд в отель?

— Пойми, наконец, что я — человек слова! — сказал он, и его глаза внезапно потемнели.

— Интересно, сколько ты просидишь здесь, ожидая, когда добьешься своего? — спросила Эбби.

Он пожал плечами.

— Макс, ты признался, что очень долго искал это место, — взяла себя в руки Эбби, и, отбросив гордость, позволила себе умоляющий тон, надеясь с его помощью уговорить Макса. — И раз уж ты его нашел, разве тебе не хочется скорее привести его в порядок?

— Не вижу причин, почему нельзя дождаться установленных сроков. И дело не в том, что я не тороплюсь. Видишь ли, Эбби, я горожанин, и Лондон меня вполне устраивает, а сюда я могу убежать, когда захочется немного передохнуть. — Макс снова приподнялся, вытянул одну ногу и перекинул ее через ручку кресла. — Я думаю, ты не собираешься объявить забастовку?

— Ты ничего не видишь дальше собственного носа! — воскликнула она с возмущением, обращенным не только к нему, но и к самой себе: из-за своей проклятой гордости она не может переехать в гостиницу и покончить с этими спорами. — Я не собираюсь угрожать тебе забастовкой. Я просто не смогу работать в твоем присутствии!

— С чего бы это, Эбби? — проворковал Макс нежным голосом.

— Ты сам прекрасно знаешь! — взорвалась девушка. — Я не могу работать, когда ты рядом! А ты именно этого и хочешь! С тех пор как я тебя встретила, ты постоянно дразнишь и смущаешь меня. Я не привыкла к людям, которые получают удовольствие, забавляясь другими, видя в них игрушку! Я не привыкла к тем, кто неискренне заигрывает…

— Неискренне, Эбби? — пробормотал Макс. — Ничего не может быть искреннее, чем мое желание. Я хочу тебя, и это абсолютно искренне!

— Прекрати!

— Ты можешь отрицать, сколько хочешь, но сама прекрасно знаешь, о чем я.

— Я говорила, что у меня много работы… Так много, что однажды я почувствовала, что не справлюсь, что я разваливаюсь на куски…

— Какое счастье, что ты ошиблась. А может быть, ты просто растерялась?

— Тебе легко говорить. Ты понятия не имеешь, что это такое. — Эбби с отвращением отвернулась от него. Все ее терпение лопнуло! Она яростно боролась с собой, но язык выдал ее, и она выглядела полной дурой.

Он бы, наверное, лопнул от смеха, если бы узнал, как терзала она себя, поступив на работу к Дженнифер, полагая, что предала собственную сестру.

Голова у Эбби закружилась, и она решила сделать еще одну попытку достучаться до него.

— Макс, я хочу как можно лучше выполнить свою работу, и неважно, кому принадлежит этот дом. Но при наших взаимоотношениях я сделать этого не могу.

— Итак, значит, единственно возможное решение — поменять взаимоотношения, — объявил он, поднимаясь с кресла и широко улыбаясь ей. — Давай-ка я заварю чай.

— Но ты как-то говорил, что не умеешь, сказала она, удивленная неожиданным предложением. А потом обхватила голову руками.

Господи, пора бы ей сообразить, что для нее единственный выход — это забрать вещи и отправиться в отель.

— Нет, просто я думал, что не умею. Это обычная уловка тех, кто не хочет ничего делать. — Он обезоруживающе улыбнулся. — Хотя должен признаться, что был несколько смущен готовностью, с которой ты поверила. Похоже, ты решила, что я полный идиот.

Перемена его настроения насторожила Эбби. Она посмотрела на Макса, мельком отметила небрежную позу, милую улыбку, так украшающую его лицо, и взглянула ему в глаза. Она уже видела в них разные оттенки настроения, но на сей раз в них было нечто другое — теперь они смотрели с какой-то долей неуверенности.

— Да, я бы не отказалась от чая.

Невозможно предугадать, что он способен выкинуть в следующую минуту.

Конечно, говорила себе Эбби, бросившись к камину, казалось бы, она знала о Максе все, что следовало знать. Чаще всего при разговоре с ней он использовал разные средства своего богатого арсенала.

Эбби кинулась ворошить горящие поленья с такой силой, будто все ее несчастья зависели только от них. Она с яростью мешала угли и не заметила, как подошел Макс. По-видимому, вся беда в том, что она привыкает к нему.

— Завтра мы обязательно должны купить посуду и поднос. — И он улыбнулся, стоя перед Эбби с двумя кружками чая.

Да, эти двое могли бы продолжать свою игру, мрачно сказала она себе и тоже улыбнулась, взяв у него кружку:

— Ты напоминаешь мне мою сестру. Она очень щепетильно относится к тому, из чего пить. — Эбби улыбнулась еще шире. — Как-то я подала ей вино в стакане. Она подпрыгнула, будто я предложила ей выпить прямо из бутылки.

— Естественная реакция любого человека с хорошим вкусом, — ответил он, садясь подле камина.

— Ну что ж, я в отличие от тебя и сестры — плебейка, смотрю на чай, как на чай, и мне не важно, из чего его пить, — сказала Эбби и глотнула из кружки, намеренно громко причмокнув.

— У, как вкусно! — протянула она.

— Нет необходимости сопровождать это такими звуками, — сказал Макс, и его улыбка исчезла. — Видимо, придется заняться ликвидацией некоторых пробелов в твоем воспитании. А это значит — мы с тобой поедем ужинать гораздо дальше, чем в отель.