Не без вранья - [14]

В соперничестве сестер всегда побеждала Лиля. Она — муза знаменитого поэта, она освещена светом страсти Маяковского, она вошла в историю. Но под конец жизни вроде бы было не так, под конец жизни победила Эльза. Эльза живет в Париже, Эльза знаменитая писательница Эльза Триоле, а Лиля — кто? Под конец жизни, в семидесятые годы, с Лили официальными методами сбили флер музы поэта, объявили не музой, а самозванкой, решили, зачем главному советскому поэту муза-еврейка, да еще эта их сомнительная жизнь втроем?.. Лилю тщательно убирали из жизни Маяковского, из всех воспоминаний о нем, и даже с фотографий, которые печатались в советской прессе, Лилю отрезали. Фотографии без Лили выглядели странно: вот стоит Маяковский, его голова наклонена в пустое пространство, и рука повисла, словно он обнимает пустое место… Пустое место — это Лиля. В общем, под конец жизни Лиле досталось множество неприятностей, а Эльзе досталась слава.

Ну а когда обе сестры ушли, опять победила Лиля, уже посмертно. Лилю объявили одной из самых удивительных, загадочных женщин столетия, а Эльза… ну, была такая писательница Эльза Триоле, известная теперь только литературоведам. Эльзу гораздо чаще вспоминают в связи с Лилей. Лиля — муза поэта, а Эльза — всего лишь ее сестра, важная фигура, потому что знает много Лилиных секретов.

Эльза, когда была подростком, была ужасно собой недовольна… Человек в юности может не нравиться себе, это мучительное занятие — думать, как ты нехорош, — я точно знаю, я думала, что я слишком худая. Но я все же немного себя обманывала: один человечек во мне думал, что он хуже других, а другой кокетливо любовался собою и был уверен, что он лучше других. А Эльза всерьез страдала.

Эльза была так недовольна собою, она почти себя ненавидела, — считается, что для подростков это норма. Но это такое же привычное заблуждение, как то, что дети жестоки, — один жесток, а другой нет. Так же и подростки: один не нравится себе, а другой считает себя звездой — и это тоже навсегда. Лиля ребенком была жестокой, Эльза мягкой и податливой, девушкой Эльза считала себя ужасной, недостойной любви, а Лиля — самой достойной в мире…

«Бог дал мне желание любить, создал мою душу для любви, но не дал мне тело, сделанное для любви», — так пишет в дневнике шестнадцатилетняя Эльза.

Почему Эльза считает, что ее тело «не сделано для любви»? Да все потому же. Я думала, что я слишком худая, а Эльза — что слишком толстая. Эльза действительно пухлая. Но она очень хорошенькая, немного как купчиха с картин, как будто налитая здоровьем… Но ведь быть пухлой не модно, модно быть худой, изможденной, бледной, изящной.

Жаль Эльзу. Сестра, такая успешная, всегда перед ее глазами, и Эльза все время сравнивает себя с Лилей, горестно думает: «Ах, почему я не такая, как она!..» и чувствует, что она неудачница, второй сорт. Как я, почти как я в детстве, когда мне казалось, что «бабуля больше любит Лилю», когда Лиля была моим наваждением, которое я по ночам старалась превратить в подругу.

Лиля как будто ее наваждение, Лиля важнее для Эльзы, чем она сама… Эльза даже в дневнике пишет не столько о себе, сколько о сестре: «Я должна была родиться красивой. Тогда бы мне не нужно было бы столько денег, то есть, не то чтобы не нужно было бы, но подобно Лили это бы не снилось мне».

Интересно, правда? Эльза говорит — нужны или деньги, или красота. Если есть красота, то проще смириться с тем, что нет денег. Но лучше, конечно, и деньги, и красота — очень здравая мысль, совершенно современная. И по этой Эльзиной фразе можно сказать: есть надежда, что она — здравая девушка, не пропадет в своих комплексах, выправится.

Эльза расстраивается из-за того, что Лиля не обращает на нее внимания, ревнует, сравнивает себя с ней, восхищается, завидует, хочет быть такой же. И делает вид, что они с Лилей одинаковые. «Я бессовестная, невыносимая, и я никогда не бываю довольной. Точно как Лили». Это очевидная неправда, Лиля собой довольна, и всем довольна, а если чем-то недовольна, то действует, а не жалуется.

Эльзе снятся «чувственные сны», она «жаждет непристойностей, лишь бы они не были противными». Именно так было и у меня: эротический сон под утро, то ли сон, то ли явь, и ужасно хочется «непристойностей», но точно не знаешь, чего именно хочешь, — это обязательно должно быть красиво, но не противно, не противно!..

Эльза всегда влюблена. В шестнадцать лет я была влюблена в разных людей без перерыва, и в пятнадцать, и в четырнадцать, и в тринадцать, и вообще, сколько себя помню, лет с двух всегда была влюблена, поэтому я очень хорошо понимаю Эльзу. Когда ты все время влюблена, это почему-то всегда безответно.

Вот такая Эльза — бедный толстый подросток, отличница, окончила гимназию с золотой медалью, хочет секса и одновременно боится, всегда влюблена в кого-то, и никто никогда не влюблен в нее.

Этот пухлый закомплексованный подросток в 1914 году познакомился с Маяковским. Родители были в ужасе, Елена Юльевна даже плакала — что уж она так расстраивалась, наверное, предчувствовала, что он испортит жизнь ее девочкам…

Маяковский ведет себя у них в доме нахально, с отцом Эльзы не разговаривает, Елене Юльевне говорит: «Простите, я у вас все котлеты сжевал» — в общем, он не из тех, кто нравится родителям. И все происходит как у всех, когда родителей раздражает присутствие нежелательного поклонника в доме, но впрямую выгнать все же неловко… Эльза с Маяковским сидят вдвоем в кабинете, а мать нервно ходит туда и обратно: «Владимир Владимирович, вам пора уходить». Но «Володя, нисколько не обижаясь, упирался и не уходил…»