Не ангел - [147]
Селия приехала уже далеко за полдень. Она была бледна и выглядела очень утомленной. Оливер встретил ее в коридоре:
— Как Джей? Он не…
Долгое молчание.
— Нет. Но ничего утешительного сказать пока не могу. У него воспаление легких. Это очень серьезно.
— Я… Мне ужасно жаль. Как ММ? На нее столько обрушилось!
— ММ держится молодцом. Она очень храбрая. Но… если малыш… в общем, если он не выживет, я не знаю, что с ней будет. Он — все, что у нее есть на свете. Все, что ей дорого. Мне страшно за нее, Оливер, действительно страшно.
— Что ж, нужно надеяться. И молиться.
— Ему больше нечем помочь, — вздохнула Селия, — но, по прав де сказать, я надеюсь на благополучный исход. — Оливер вздохнул. Она взглянула на него. — У тебя измученный вид, Оливер. Ехал бы ты домой. Мне кажется, полный рабочий день для тебя еще утомителен.
— Дело вовсе не в этом, — решительно произнес он, — и хочу тебя уведомить, что отдыхать и лишь иногда приезжать в издательство я больше не могу себе позволить.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, — начал он, — что я в ужасе от того, что здесь творилось в мое отсутствие. В ужасе! Я никак не ожидал увидеть подобную картину…
— Едва ли это моя вина, Оливер…
— Я понимаю. Однако это и не моя вина. Не по своей воле я был вынужден оставить на тебя «Литтонс».
— Но издательство выжило, — твердо ответила Селия, неимоверным усилием воли сдерживая эмоции, — и, кстати сказать, его состояние удовлетворительное. В отличие от многих других издательских домов.
— Да что ты говоришь? «Макмиллан», «Марри», «Уильям Коллинз» — все благоденствуют. И они принимали менее отвратительное лекарство, чем ты впихивала в глотку «Литтонс», если позволишь воспользоваться такой аналогией.
— Оливер, зачем ты говоришь все это сейчас? Неужели это подлежит обсуждению сию минуту, когда сын ММ находится буквально на грани смерти?
— Разумеется, нет, — отворачиваясь, раздраженно бросил он, — и, пожалуйста, не пытайся изобразить, что мне безразлична судьба Джея.
— Вчера я поняла именно так.
— Не знаю, что ты поняла, я ничего такого не делал.
— Делал, Оливер. Когда я заговорила об обложке для книги Себастьяна.
— Господи, ради всего святого! — воскликнул он. — Можем мы хоть раз что-то обсудить, не сводя разговор к этой злосчастной книге?
— Послушай, — сказала она после долгого молчания, изо всех сил стараясь быть спокойной и рассудительной, — послушай, Оливер, мы оба утомлены. Я могу представить, что есть вещи, которые тебе не понравились. Это было неизбежно, я этого ждала. Но не лучше ли будет поговорить обо всем дома за ужином? Так, чтобы я могла кое-что пояснить, привести основания своих действий. Мне кажется, это важно.
— Нет, — прервал он, — извини. Сегодня вечером я ужинаю в «Гаррике». С Джоном Марри.
— Оливер, разумно ли это? Ты и так устал за день. К тому же в этом заведении такая тяжелая пища.
— Позволь мне самому распоряжаться своей жизнью, Селия, хорошо? Ты меня не спрашиваешь, куда тебе идти.
Она в упор посмотрела на него, почувствовав, что заливается румянцем.
— Как это понимать?
Он ничего не ответил, вошел в свой кабинет и, сев за стол, придвинул к себе стопку бумаг.
— У меня полно дел. Так что давай отложим этот разговор на пару дней, пока я не изучу все особенности вашего с ММ правления.
— Как хочешь, — бросила Селия и, зайдя в свой кабинет, хлопнула дверью. Внезапно ей стало дурно.
Домой она в этот день пришла рано. Почитала близнецам сказки, уложила их спать, посидела, с нежностью глядя на них, пока они засыпали, одинаково свернувшись на левом боку, а их темные кудряшки рассыпались веером по подушке. Она снова представила, каково ей было бы, если бы им, как Джею, угрожала смерть. Потом она поднялась к Барти, которая читала в своей маленькой комнатке, со всей откровенностью рассказала ей про Джея, постаралась успокоить ее, когда та заплакала. После этого Селия спустилась вниз и написала письмо Джайлзу: она совсем забыла про сына, с тех пор как он уехал в Итон, хотя он добросовестно писал ей каждую неделю. Она не заслуживала такого счастья, свалившегося на нее, так же как ММ не заслуживала всех бед, которые сейчас выносила.
ММ спала на стуле в углу комнаты Джея, когда ночная сестра разбудила ее. Как же ей удалось так крепко заснуть? Наверное, она сильно переутомилась.
— Что такое? — спросила она, вскакивая и в ужасе глядя на сестру. — Что с ним… Он?..
— Нет-нет, но он очень возбужден. Ему что-то нужно. Я не пойму…
ММ подошла к кровати. Джей метался, глядя перед собой невидящими глазами.
— Барти, — постоянно повторял он, — где Барти?
— Ее здесь нет, родной, — объяснила ММ, протягивая ладонь и гладя сына по пылающей головке, — она дома.
— Хочу домой. Я хочу домой. К Барти.
Какое-то время он больше ничего не мог вымолвить и лежал, бессмысленно глядя перед собой и прерывисто дыша. У ММ, глядевшей на него, разрывалось сердце.
— Где Барти? — снова спросил Джей.
— Он что-то лепечет, — сказала сестра, — ничего не разберешь.
— Нет, — ответила ММ, — нет, я понимаю, что ему нужно. Барти — это… в общем, она его кузина. Он ее обожает. Можно мне… пожалуйста… позвонить?
Ночная сестра строго посмотрела на ММ:
Англия и Америка. Лондон и Нью-Йорк. Середина XX века. Время радужных ожиданий и больших перемен. Селия Литтон всегда добивалась того, что хотела. Она по-прежнему отважна, красива и умна. Но теперь, когда дети выросли и заняли достойное положение в обществе, а воспитанница Селии Барти Миллер сделала карьеру в издательском бизнесе, героиня хочет отойти от дел и, поддавшись соблазнам бытия, пожить для себя. Но тайны прошлого, глубоко похороненные секреты семейства Литтон ставят под угрозу ее счастье… Впервые на русском языке!
Вторая книга трилогии «Искушение временем» – «Наперекор судьбе» – охватывает почти два десятилетия. Беззаботные двадцатые годы… и тридцатые, когда над Европой сгущаются тучи…Повествование начинается с празднования восемнадцатилетия дочерей Селии – восхитительно красивых сестер-близнецов Адели и Венеции Литтон. Им кажется, что мир вращается вокруг них, а свое привилегированное положение в обществе они принимают как должное. Совершенно по-иному складывается жизнь Барти Миллер – воспитанницы Селии, выросшей в ее доме.
Это роман длиной в полвека, история целого клана англо-американской семьи. Герои книги живут так, как и полагается благополучным, богатым людям: удачная карьера, роскошные дома, великосветские развлечения, бурные романы. Но время от времени они попадают в такие трагические ситуации, что невольно возникает мысль - а не являются ли они просто фишками в чьей-то дьявольской игре?
Прекрасная, как мечта, свадьба превратилась в кошмарный сон - невеста исчезла! В ночь перед венчанием с привлекательным удачливым врачом Оливером Бергином, отправляясь спать, Крессида Форрест выглядела совершенно счастливой. А утром ее уже не было в доме - пропала без следа, без причины… Без причины ли? Гарриет Форрест, сестра Крессиды, начинает собственные поиски - и постепенно распутывает хитросплетенную сеть сексуальных, семейных и финансовых тайн…
Это история англо-американской семьи длиной в полвека. Герои — благополучные и богатые люди: удачная карьера, роскошные дома, великосветские развлечения и бурные романы.Красавица Вирджиния Прэгер, дочь американского банкира, наследница многомиллионного состояния, думала, что ей никогда не суждено выйти замуж, пока не встретила знатного англичанина, графа Александра Кейтерхэма. И это была любовь с первого взгляда. Муж боготворил свою избранницу, а старинное поместье в Англии стало для них семейным гнездом, где они, казалось бы, счастливо прожили двадцать лет.Но у каждой семьи есть секрет.
Тайны прошлого и секреты настоящего. Опасности войны и изощренные интриги за роскошным фасадом шоу-бизнеса. Мирная Англия, блистательный Нью-Йорк и, наконец, Голливуд — эта целлулоидная столица мира, которая срывает мишуру невинности и обнажает пороки, скрытые в глубинах человеческих душ. Любовь и ненависть — ненависть, которая ломает людские судьбы, и любовь, которая сметает все преграды…
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.
Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.