Найди ее лицо - [21]

Поскольку настроение у аудитории было скептическим, Герасимов предложил, чтобы его протестировали. Они выбирают любой череп, а он делает ему лицо. Герасимов понимал, что придется трудно. Выбранный ими череп явно не принадлежал к кавказскому или монгольскому типу, поэтому он решил, что это негроид, представитель расы, с которой он еще не имел дела. С двумя постоянно наблюдающими за ним учеными и не заглядывая в таблицы толщины тканей Коллманна и Бючли, он закончил бюст меньше чем за два часа.

У ученых не было фотографии этого человека, но они располагали его посмертной маской. Это был папуас. Хотя Герасимов выбрал не тот тип волос и маска изобиловала украшениями — лоб выложен перламутром, нос проткнут кабаньим клыком, а уши массивными серьгами, — сходство было безошибочным.

Слушателей все же не удалось полностью убедить.

— Это всего лишь совпадение, — говорили они, — папуасы в любом случае похожи друг на друга.

Перед самым началом Второй мировой войны Герасимов получил первое задание, связанное с судебной медициной. В лесу возле Ленинграда были найдены кости, явно человеческие, однако возраст, пол и причина смерти были неясны. Председатель суда готов был закрыть дело, когда один из следователей обратился за помощью к Герасимову.

По зубам и открытым соединениям костей черепа Герасимов определил, что жертве примерно тринадцать лет. Определить пол было труднее, хотя большой сосцевидный отросток височной кости — выпуклость на кости позади уха, — а также относительно крупная нижняя челюсть и выступающие надбровья привели его к выводу, что это мальчик. Отметины от рубящего орудия на правой части головы, прямо над сосцевидным отростком, заставили Герасимова точно определить, что мальчик был убит.

Герасимов попросил следователя просмотреть сообщения о пропавших людях, не обнаружится ли там информация о мальчике лет тринадцати, невысокого роста, коренастом, с выдающимся назад затылком и короткими светло-рыжими волосами. Затем он приступил клепке бюста.

Таблицы Коллманна и Бючли не касались детей, поэтому Герасимов проделал собственные измерения. Просмотрев многочисленные рентгеновские снимки черепов мальчиков от девяти до тринадцати лет, он установил толщину тканей. Он снабдил мальчика вздернутым носом и пухлыми щеками, высоким лбом, толстой верхней губой и слегка оттопыренными ушами.

Через некоторое время у следствия появилось имя мальчика, который отсутствовал несколько месяцев, хотя родители заявили, что он часто убегает. Поскольку у правоохранительных органов не было сходного случая, который можно было использовать как прецедент, они не знали, что делать дальше. Судья и следователь опасались показывать бюст родителям, которые еще не знали, что их сын, возможно, мертв. Из-за потрясения они могли оказаться неспособными его как следует опознать. Следователь предложил предъявить фотографию бюста, который выглядел очень реалистично, вместе с несколькими другими.

В присутствии Герасимова родители опознали в фотографии бюста своего сына. Он выглядел настолько реалистично, что отец отметил качество пальто, которое было на нем, сказав, что сын, должно быть, не нуждается в деньгах.

Герасимов так и не узнал, чем закончилось дело. Оно тянулось еще два года, а он уже был всецело поглощен тайной Валентины Косовой.

Будучи замужем и на восьмом месяце беременности, Косова вдруг исчезла. Спустя несколько месяцев в лесу возле ее дома были обнаружены части скелета, и все посчитали, что это она. Мужа Косовой допросили и отпустили. Тут-то и пригласили антрополога.

Герасимов получил голову по почте и позволил открыть ящик одному из ассистентов. На дне, в конверте, который он не стал открывать и положил в сейф, была фотография Косовой.

Изучив череп, антрополог определил, что он принадлежит женщине лет двадцати пяти. Поскольку отсутствовала нижняя челюсть, Герасимов отправился искать похожую голову. Осмотрев более трех сотен образцов в антропологической коллекции Российской Академии наук, он нашел один «с нужной общей шириной трохлеи, расположением зубов, массой и формой нижней челюсти». Образец не был идеальным, но это было лучшее, что имелось в распоряжении Герасимова.

Завершив реконструкцию, он достал из сейфа фотографию. Снимок сделали, когда Косовой было примерно шестнадцать лет, но бюст явно ему соответствовал. Два свидетельства, похоже, подтверждали это: возраст костей и заявления нескольких подруг, что на одном из верхних передних зубов у нее была золотая коронка — она была обнаружена и у черепа.

Получив такую информацию, следователь вновь допросил мужа Косовой, и тот в конце концов признался, что убил ее.

Герасимов участвовал более чем в сотне судебных дел, вернув лицо неизвестным. Но основное время он посвятил реконструкции лиц очень известных личностей.

Однажды к нему обратился коллега, который хотел доказать, что имеющийся у него череп принадлежит матери Федора Достоевского, Марии. Герасимов доказал. В скором времени власти воспользовались талантом Герасимова, чтобы дать лица давно почившим известным русским деятелям. Одной из первых работ по этому заказу была реконструкция головы Тамерлана, великого и безжалостного воителя XV века, потомка Чингисхана и основателя империи Тимуридов.