Наводнение - [34]

– А ты разбираешься в роме! – обратился он к Луису. – Этот лысый козел наливает мне всякое дерьмо и думает, что это ром! – Старик обличающе распростер коряжистую руку в сторону сваленных в углу бутылок из-под самого дешевого в Эль-Параисо рома «Пинийа», о котором говорят, что его гонят из заплесневелой обуви.

– Это свинство, дедушка, поить тебя такой гадостью! – горячо поддержал Панчо Луис. – Я, например, дома всегда держу ящик старого рома, на всякий случай! – Лицо старика начало расплываться в добродушную гримасу.

– А ты мне сразу понравился, дармоед ты этакий! Я вижу, ты веселый парень и не жадный! Не то что твой лысый приятель! – Панчо опять начинал распаляться. – Ты знаешь, сколько я с ним торговался сегодня? Полчаса, чико! Полчаса, чтобы доказать этому лысому болвану, что дешевле, чем за двадцать песо в день, он нигде такой машины не достанет! Скупердяй! Паршивый «фордишка» в конторе проката обошелся бы ему в пятьдесят долларов в сутки! – Панчо уже хрипло кричал. – Долларов, чико, а не песо! А ты видел мою машину? Нет? – Панчо вцепился в Луиса и потащил его за собой.

– Панчо, оставь его в покое! Нашел машину!.. – пыталась остановить его Ивис, но старик уже проворно протащил Луиса через двор, по пути пиная свиней и поросят.

За живой изгородью из колючих кустов оказался еще один каменный сарай внушительных размеров. Панчо распахнул незапертые ворота и начал подталкивать Луиса к странному механизму, занимавшему все помещение.

– Я езжу на этой машине уже тридцать лет и проезжу еще столько же! Это зверь, а не машина! – кричал Панчо, заталкивая Луиса в глубь сарая, где сильно воняло бензином.

– Это трактор? – неосторожно вырвалось у Луиса, и оскорбленный Панчо накинулся на него:

– Может быть, твой папка был трактор, если только у тебя был папка! Эта машина ездит тридцать лет, понимаешь ты это, дармоед! Тебя еще на свете не было, а я уже катал на ней девчонок!

Луис поспешил исправить свою ошибку. Осмотрев машину со всех сторон, он похлопал Панчо по спине, извинился и сказал, что это «додж» образца 1948 года и в прекрасном состоянии. Просто его сбило с толку, что у машины вместо крыши прикручен проволокой лист картона.

– Это и правда «додж», карахо! Как ты сразу определил это, чико! – Панчо изумленно выкатил свои маленькие оловянные глазки. – Я давно забыл, как она называется, чико, а ты мне напомнил! – И Панчо в виде благодарности ткнул Луиса в бок.

В машинах Луис разбирался лучше, чем в роме. Его отец многие годы держал мастерскую по ремонту автомобилей в Барселоне, и Луис помогал ему в работе с детских лет.

– И они хотят нанять эту машину? – осторожно спросил Луис, уверенный, что у Панчо есть другая машина.

– Карахо! Твой лысый друг говорит, что ему нужна просторная машина! Нет, чико, ты не подумай ничего такого! Она тянет, как зверь! Сейчас увидишь! – Старик ухватился двумя руками за дверцу «доджа» и выдернул ее. Потом уселся на пружины, торчавшие из-под лохмотьев прелой кожи, и начал скрежетать стартером, возбужденно выкрикивая фразы, в каждой из которых был как минимум один «дармоед».

К изумлению Луиса, машина завелась, и Панчо ловко вывел ее из гаража. Луис прислушивался к звуку двигателя и качал головой. Мотор был в рабочем состоянии. «Если эта машина имеет еще и тормоза, на ней действительно можно ездить», – подумал он и рассмеялся, глядя на вздрагивающую кучу ржавого металла.

Панчо вылез из машины, не заглушив двигателя.

– Сейчас я отгоню машину этим дармоедам, а заодно подброшу в город вот ее! – Панчо указал коричневым пальцем на Ивис. – Собирайся быстро, потаскушка ты этакая, а не то наш «додж» сожрет весь бензин, и мы не доедем! Нужно будет всем сказать, что это «додж». Чтобы напомнили, когда забуду!

Панчо не выпускал бутылку с ромом из пальцев, которые намертво оплели горлышко и завязались вокруг него в причудливый живой узел.

– Нет, ты уже налакался! Я поеду с ним! – Ивис прильнула к плечу Луиса. – Ты ведь сейчас в город, правда? Когда Панчо напьется, он чувствует себя гонщиком, а тормоза у машины не работают.

– Карахо! Вы уже… – Панчо медленно сблизил указательные пальцы, а потом соединил их вместе – многозначный жест, в данный момент означавший «заниматься любовью». – Ивита! Ты вся в свою бабушку! Она любила такие штучки! – Панчо кричал, радостно выкатывая глазки, а Ивис улыбалась. Комментарии Панчо ее не смущали. В Эль-Параисо смущаться не принято.

Панчо снова залез в «додж» и лихо тронулся с места. Луис жадно следил за тем, как этот немыслимый «додж» с картонной крышей выполз на шоссе и резво поехал в сторону моста через залив, соединявшего полуостров Ринкон Иносенте с материковой частью Эль-Параисо. Потом он повернулся к Ивис и повторил слова Панчо:

– Собирайся быстро!.. – Луис запнулся, вспомнив, что не следовало бы сразу выдавать свое желание проследить, куда Панчо гонит машину.

– Это не нужно! Я и так знаю, куда он едет. И потом, в Ринкон Иносенте можно за четверть часа найти даже собаку, если она действительно там. И не могу же я ехать в город в халате… И еще, нужно принять душ… – Последнюю фразу Ивис произнесла тихо и застенчиво.