Наводнение - [10]

Там Роберто впервые познакомился с препаратами типа «катализатора истины». Диктатор Хуанито считал, что заставить человека выболтать в полусознательном состоянии все, что он знает, а потом тихонько удавить где-нибудь в укромном месте, значительно лучше, чем пытать его. Гуманнее, человечнее со всех точек зрения. Хуанито был широко образованным человеком и пользовался плодами научного прогресса.

Прошло уже несколько лет, и майор отвык от постоянного напряжения, которое он испытывал годами, находясь на «дипломатической работе». Главной его заботой в качестве руководителя пограничной службы в Ринкон Иносенте были контрабандисты – по сравнению с диктаторами, люди не в пример более мирные и сговорчивые.

* * *

Роберто Кастельянос принадлежал к весьма немногочисленной прослойке потомственных интеллигентов Эль-Параисо. Прадед Роберто был одним из первых учителей в стране и, что еще более важно, одним из ближайших друзей вождя в борьбе за независимость Хорхе Санта-Крус – национального гения Эль-Параисо, человека, памятники которому можно обнаружить в любом уголке страны, иногда в самых неожиданных местах. Когда благодаря усилиям Хорхе Санта-Крус страна наконец освободилась от иностранного гнета, он и его сподвижники стали одними из самых влиятельных людей в Эль-Параисо. И, как это бывает почти всегда, их дети и внуки унаследовали и умножили славу и могущество великих предков…

Славный прадед Роберто был всего лишь учителем, хотя и приятелем народного героя, и прославился тем, что основал первую школу для крестьян, положив начало системе народного образования. Дед Роберто стал уже министром иностранных дел, хотя и ненадолго, поскольку часто сменявшиеся диктаторы еще чаще меняли министров. Выйдя в почетную отставку, дед Роберто уступил место отцу Роберто, человеку, ставшему одновременно отцом и матерью пограничной службы, заложившего основы организации в том виде, в каком она существует по сей день без существенных изменений. Отец Роберто был настолько дальновиден, что сумел стать необходимым и диктаторам, и впоследствии президентам. Он и его служба процветали в течение почти сорока лет, но организация оказалась более жизнеспособной, чем ее постаревший основатель.

Накануне смерти отец сообщил специально прилетевшему по случаю его болезни военному атташе Роберто Кастельяносу, что оставляет большую часть состояния любовнице – очаровательной двадцатилетней балерине, до последней минуты ни на шаг не отходившей от его постели. Это сообщение было несколько неожиданно и еще больше усилило скорбь Роберто в связи с уходом отца. Роберто догадывался, что отец не забудет в завещании свою «птичку», но получалось, что отец забывает о нем, единственном и главном наследнике.

– Тебе тоже остается кое-что, – успокаивал Роберто отец. – И потом, у тебя есть имя, которое открывает любые двери. Запомни это! Иногда мне казалось, что тебе не хватает честолюбия. В твои годы я уже был доверенным лицом президента… Впрочем, это не страшно, мой мальчик! Ты очень не глуп, может быть, умнее меня. Ты любишь жить, умеешь жить, и это хорошо! Я хочу, чтобы ты был счастливее меня. Не грусти и будь мужчиной! – Умирающий отец улыбался светло и торжественно, и потеря значительной части наследства показалась Роберто мелочью. Он никогда не любил деньги так, как их любят обычно те, у кого денег много.

Потом были похороны с военным салютом и национальным трауром. Стареющий президент дрожащими руками обнимал Роберто, гладил его по щеке и шепелявил, присасывая норовившую выпрыгнуть челюсть, что страна осиротела и что на него, на Роберто Кастельяноса, обращены сейчас взоры граждан.

А капитан Роберто Кастельянос, похоронив отца, вернулся назад, к ненавидевшему его Хуанито, и покинул эту несчастную, затравленную диктаторами страну только после того, как все граждане Эль-Параисо были эвакуированы.

Последние часы его карьеры военного атташе были наполнены пронзительным тягучим страхом. Роберто, Гидо и еще два охранника оставались в посольстве и безнадежно ждали, когда же Хуанито разрешит им погрузиться в ДС-8 национальной авиакомпании Эль-Параисо, специально посланный правительством за ними. Или когда к особняку посольства подъедут машины с вооруженными людьми…

На этот случай Роберто имел готовый план. Охранники и Гидо сдаются, а он остается в своем кабинете с маленьким, похожим на игрушку автоматом «Узи» израильского производства и тремя сотнями патронов.

Решение военного атташе было встречено громкими криками протеста со стороны охраны, причем Гидо, забыв о субординации, не только покрыл Роберто многослойными ругательствами, но и попробовал отнять у начальника автомат, за что получил сильную зуботычину. Роберто убедил охрану, заявив, что, если они не подчинятся приказу, он сам их пристрелит, одного за другим.

Несмотря на всю привязанность к людям, годами охранявшим его, Роберто сделал бы именно то, что обещал: ранил бы их и заставил сдаться, дав тем самым шансы на жизнь. У него самого шансов не было. Хуанито до того, как стал диктатором, был шефом секретной полиции и имел целый список «преступлений», которые совершил против его страны Роберто Кастельянос и его люди. Хуанито ненавидел Роберто лично. Несколько лет военный атташе дерзко водил за нос Хуанито и его службу, хитроумно избегая приготовленных для него ловушек. В газетах, поддерживающих его, Хуанито именовал Роберто не иначе как шпионом, а посольство Эль-Параисо – шпионским гнездом. Между тем ему ни разу не удалось уличить Роберто и его людей в шпионаже. Диктатор Хуанито грязно клеветал на Роберто. То, чем занимались он и его люди, называлось «разведка». И лучшее, что мог сделать Роберто в случае захвата посольства, это умереть с оружием в руках, покрыв себя славой и избавив от допросов.