Навигаторы Вселенной - [55]

— Ничто не препятствует отправлению Тарга, Арвы и Мано, — проговорила старая Бамар. — Но для Амата дорога трудна. Пусть решит Совет.

Пока Совет обсуждал, Тарг смотрел на печальный простор. Жгучая грусть угнетала его. Катастрофа Красных Земель тревожила хранителя больше, чем прочих его соплеменников. Их надежды возлагались лишь на отсрочку окончательной гибели, тогда как он лелеял мечту о счастливых метаморфозах. Но обстоятельства беспощадно подтверждали традиционную мысль.

И все-таки, при виде тяжких гранитных равнин и огромных гор, вздымавшихся на Западе, мысль о приключениях его не покидала. Его душа стремилась к Красным Землям, но не с какой-нибудь определенной мыслью, а под влиянием тех неуловимых влечений, которые толкали некогда людей ко всему неведомому на Земле!

В Красные Земли

Девять планеров неслось к Красным Землям. Они неохотно отдалялись от тех двух дорог, по которым уже сто веков следовали моторы. Предки настроили из необработанного железа огромные убежища с планетными резонаторами и большое число менее значительных станций. Обе дороги хорошо содержались. Так как моторы проходили по ним редко, а их колеса были снабжены чрезвычайно эластичным металлическим покрытием, кроме того, население обоих оазисов еще отчасти умело пользоваться теми огромными силами, которые подчинили себе их предки, то содержание дорог требовало более надзора, чем труда. Железо-магниты там почти не показывались и производили лишь незначительные повреждения. Пешеход мог пройти целый день, почти не подвергшись никакой опасности. Но было неблагоразумно делать слишком продолжительные остановки, а в особенности засыпать. Много раз люди теряли в таких случаях все красные шарики крови и умирали от анемии.

Девять посланцев ничем не рисковали. Каждый из них распоряжался легким планером, который мог, однако, поднять четырех человек. Так что если даже и случилось бы несчастье с двумя-тремя аппаратами, и тогда экспедиция не потерпела бы никакого ущерба. Аппараты обладали почти идеальной эластичностью и строились с таким расчетом, чтобы выдерживать сильнейшие удары и не опасаться ураганов.

Мано летел во главе отряда. Тарг и Арва неслись почти рядом. Волнение молодого человека все возрастало. История великих катастроф, верно передававшаяся от поколения к поколению, не выходила у него из головы.

Уже пятьсот веков как люди занимали на планете лишь тесно ограниченные пространства. Призрак конца задолго предшествовал катастрофе. Уменьшение количества воды замечалось уже в очень отдаленные эпохи и в первые века радиоактивной эры. Многие ученые предсказывали, что человечество погибнет от безводия. Но могли ли произвести подобающее впечатление такие предсказания на людей, которые видели снега, засыпавшие их селения, безграничные моря, плескавшиеся у их материков? Вода между тем медленно, но безостановочно убывала. Затем наступили страшные катастрофы. Случалось наблюдать чрезвычайные перемещения почвы. Землетрясения иногда в один день уничтожали по десять, двадцать городов и сотни селений; образовались новые горные цепи, вдвое выше древних Альп, Анд и Гималаев; вода пересыхала с каждым столетием. Но эти страшные явления еще более усилились. Значительные перемены замечались и на поверхности Солнца. Они, согласно малоизученным законам природы, отражались на поверхности нашей несчастной планеты. Началась ужасная цепь катастроф, которые, с одной стороны, довели высоту гор до двадцати пяти — тридцати километров, а с другой — истребили огромные массы вод.

Как известно, к началу этих планетных переворотов численность человечества достигла цифры в двадцать три миллиарда душ. Эта масса располагала неизмеримыми силами, которые она извлекала (подобно тому, как это в несовершенном виде практикуется и теперь) из протоатомов, и очень мало беспокоилась об убыли воды, до такой степени усовершенствованы были способы искусственной культуры и питания. Человечество даже хвасталось, что скоро будет существовать при помощи вырабатываемых химически органических продуктов. И много раз эта старинная мечта казалась осуществившейся, но всякий раз странные болезни и быстрое вырождение истребляли подвергавшихся опытам людей. Пришлось держаться пищевых продуктов, известных человеку давно. Правда, эти продукты, благодаря новым приемам воспитания и земледелия, а равно различным указаниям ученых, подверглись неуловимым переменам, так что на содержание человека требовались меньшие порции, и менее чем в четыреста веков пищевые органы подверглись значительному уменьшению, тогда как дыхательный аппарат развился пропорционально разрежению атмосферы.

Последние дикие звери исчезли. Пищевые животные, сравнительно с их предками, выродились в подлинные живые растения, в безобразные яйцевидные массы, члены которых превратились в какие-то отростки, а челюсти, благодаря искусственному питанию, совершенно атрофировались. Только некоторые породы птиц избежали такого вырождения и достигли необыкновенного умственного развития.

Их кротость, красота и прелесть развивались с каждым поколением. Благодаря своему инстинкту, который сохранился у них более утонченным, чем у человека, они оказывали совершенно неожиданные услуги, в особенности ценимые в лабораториях.