Наверстать упущенное - [8]

— Ты изменилась, — прозвучал ровный голос, который Этель не могла бы не узнать даже еще через полстолетия. Ей хотелось сказать ему: «А ты вовсе нет», но она только с трудом перевела дыхание.

Но Ральф действительно почти не изменился за прошедшие годы. Правда, в черных волосах появилась седина, а в углах серо-стальных глаз прорезались мелкие морщинки. Обычно они появляются у людей, которые много смеются. Для Ральфа это не было характерно. Но, может быть, научился с тех пор, как она убежала из «Гнезда чайки» и от него?

Этель с грустью подумала, какой изменившейся, должно быть, она кажется ему сейчас. Ведь они виделись в последний раз, когда ей только что исполнилось двадцать и у нее было совсем юное лицо и длинные, до пояса, волосы. Знакомые говорят, что она выглядит гораздо моложе своих лет, а короткая стрижка ей очень идет. И все же тридцать два — это тридцать два. И одета она сейчас весьма примитивно: старые джинсы и белая майка.

— Это была твоя дочь? — Вопрос Ральфа вернул ее к действительности.

Ей захотелось соврать, крикнуть. Нет! Нет никакой дочери и никогда не было. Не существует. Но это было бы нелепо. Артур наверняка рассказывал ему.

— Да, это — Фредерика, — спокойно ответила Этель.

— По имени твоего отца, — вспомнил Ральф, — но похожа она на своего второго деда — на моего отца.

Этель посмотрела на него, как заяц, ослепленный светом фар автомашины. Конечно, Ральф заметил сходство. А как он мог не заметить? Кроме глаз, все остальное у девочки было от Макартуров.

— Я хотел бы сообщить тебе кое-что, — продолжал Ральф, — могу я войти?

Этель отступила, давая ему дорогу. Они прошли на кухню. Комната была довольно большой, в ней оказалось достаточно места для стола и стульев, но она сразу стала меньше, когда мощная фигура Ральфа возникла в двери. В строгом костюме и галстуке он выглядел в ней посторонним.

— Может, присядешь? — Этель ненавидела себя за излишнюю вежливость.

Ральф покачал головой.

— Я ненадолго. Как я уже сказал, у меня имеется сообщение для тебя.

— Я уже знаю. Передавали по радио…

— А Фредерика? Ей что-нибудь известно? — поинтересовался Ральф.

— Я ей сказала, — сдержанно и коротко ответила Этель.

— Ну и что она?

Этель пожала плечами. Она не собиралась врать. Когда Ральф увидел девочку у двери, она не произвела на него впечатления убитой горем. Ну а что в этом удивительного? Ведь она так мало знала Артура.

— Она пойдет на похороны?

— Я не уверена. — Этель об этом и сама еще не думала.

— А как ты? Собираешься?

Этель удивил вопрос Ральфа. Зачем там бывшая жена?

— Я не думаю, что Артур пожелал бы этого, — спокойно ответила она.

— Возможно, — согласился Ральф, — по сходным причинам ты не присутствовала и на похоронах моей матери?

Он совсем не изменился, подумала Этель. Совсем не стесняется задавать откровенные вопросы. Этим братья всегда очень отличались друг от друга. Артур всегда стремился обходить острые углы, Ральф рубил напрямую.

Но на этот раз, решила Этель, я буду драться твоим же оружием.

— Нет, — резко ответила она, — я подумала, что ты этого не захочешь.

— Да, ты права, — признался Ральф, — мне этого не хотелось. — И, помолчав, добавил: — Но ведь ты все равно пришла?

— О чем это ты? — Щеки Этель предательски покраснели.

— Я вернулся на кладбище после завершения церемонии и видел тебя.

Этель в замешательстве молчала.

Даже после разрыва с Артуром она поддерживала добрые отношения с миссис Макартур. Когда ее бывшая свекровь приезжала в Лондон, она звонила Этель. Иногда приходила навестить Фредди, свою единственную внучку. Но Этель знала, что она никогда не говорила об этом сыновьям.

— Ее поверенный в делах сообщил мне о пожелании твоей матери, чтобы я была на похоронах. Ну я и пошла.

Этель поехала поездом до Пензанса, подождала, когда церемония закончится, и подошла к могиле. Положив венок без надписи, она со слезами на глазах попрощалась с доброй леди. Она усмехнулась, представив себе, как Ральф наблюдал за ней. Что он чувствовал в эту минуту?

Ральф внимательно и с упреком глядел на нее холодными серыми глазами:

— Поверенный в делах приглашал тебя приехать в дом. На оглашение завещания…

— А почему твоя мать должна упоминать меня в своем завещании? Я не была наследницей.

— Но ты — наследница Артура. — Он обвел глазами обстановку кухни.

Этель не стыдилась своего дома. Обставлен он довольно бедно, но вполне комфортабельно. Старинные стол и стулья были изготовлены из ценных пород дерева. Денег на новую мебель не нашлось, но она купила плитку и сама оклеила стены хорошими обоями.

Однако Ральфу Макартуру после его дома с террасой в Труро и величественных видов из «Гнезда чайки» эта квартира показалась очень бедной.

— Ты немного получила от Артура при разводе, не так ли?

Этель задохнулась от возмущения.

— Но ведь ты сам постарался, чтобы так случилось! — с горечью воскликнула она.

— Может быть, ты пояснишь свои слова, — в крайнем недоумении прервал ее Ральф.

— Послушай, ты ведь сам давал Артуру советы о том, как избежать больших алиментов. Ты думал, что он не расскажет мне об этом?

Лицо Ральфа вновь было непроницаемым.

— Значит, Артур сказал тебе, что это я давал ему советы по делу вашего развода, — констатировал Ральф ровным голосом.