Наверное, звезды сошли с ума - [16]

Я затаила дыхание, боясь пошевелиться, а он продолжал:

— Я заметил, как старательно ты игнорировала императора. А вот он, наоборот, слишком уж много внимания уделял тебе сегодня. Да, да! Не удивляйся, ты действительно зацепила его, он слишком часто поглядывал в твою сторону! Великолепная работа, девочка моя! Жаль только, что он слишком толстокожий и бесчувственный. Самый настоящий робот. Но ничего, мы своего не упустим! Ступай. В скором времени я снова позову тебя.

Еще не в полной мере осознала сказанное, но поспешила удалиться из общества этого деспота.

Уже у себя в комнате попыталась переосмыслить услышанное. Неужели император действительно бросал в мою сторону какие-то взгляды?! Зачем? Хотел увидеть раскаянье в моих глазах? Но я так и не взглянула на него ни разу. Боялась и неимоверно смущалась. Забавно! Мы ни разу не прикоснулись друг к другу в полной мере, а у меня было ощущение, что нас теперь связывает интимное прошлое. К тому же, теперь точно так же думает и повелитель. Как это можно объяснить?!

И тут снова накатили мысли о завтрашнем отъезде манульцев. Я поняла, что не хочу оставаться здесь, среди шебов и мусинов. И внезапно, словно удар по голове, пришло четкое осознание того, что мне необходимо сделать.

Перед вечерним банкетом меня, конечно же, призвали к повелителю.

— Ты снова пойдешь к императору, — заявил он мне сразу же, как только я вошла в его гостиную.

Наян Армусский протянул мне какую-то маленькую вещичку. Хотелось воспротивиться и отпрянуть, но пришлось перебороть себя и взять в руки то, что мне давали. Я понятия не имела, что это такое. Золотистая прямоугольная коробочка. Легкая, пластмассовая.

— Подбросишь это в покои императора. Только так, чтобы он не заметил.

— Что это? — автоматически спросила я.

— Пусть тебя это не заботит. Просто сделай то, что я скажу.

К вечеру я готовилась особенно тщательно. Сегодня хотела быть приметной и запоминающейся. Я надела струящееся платье цвета бургундского вина. Оно плотно обтягивало мою фигуру и плавно стекалось вниз, до самого пола. Сбоку на правом бедре имелся высокий разрез. Верхняя часть платья представляла собой плотный корсет, замечательно удерживающий и приподнимающий грудь. На шею надела широкий черный ремешок, от которого вниз на золотой цепочке спускалась большая рубиновая слезинка. Это было мое единственное украшение. Оно досталось мне от матери. Раньше я никогда не носила его, а сегодня почему-то захотелось. Оно великолепно сочеталось с бордовым платьем и черными волосами. Сегодня я сделала высокую прическу, впервые позволив себе открыть шею. Пришлось изрядно потрудиться, чтобы прилежно собрать волосы, ведь они не отличались длиной, а едва доходили до плеч.

Выйдя в коридор, тут же встретилась с Триксеном, ожидающим лифт. Он долгое время рассматривал меня своими мерцающими глазами, а затем произнес:

— Шания, вы… очень красивы.

Я кивнула в благодарность на его комплимент и легонько улыбнулась. А внутри почувствовала какую-то горечь. Мне стало жаль того, что у нас с этим мужчиной так и не завязались отношения. Сейчас я отчетливо осознавала, что меня к нему совершенно не тянет. Как прискорбно! Ведь с этим манульцем мне было бы совсем несложно найти общий язык. Хотя… вдруг…?! И тут же в голове стукнуло ответом: никакого 'вдруг'!

В бальный зал мы вошли вместе. И меня тут же накрыла волна тепла. Даже не разглядывая присутствующих, я знала: император здесь. Моя внутренняя сущность чувствовала его на расстоянии и громко взывала к нему.

В зале было много народу. Шебы, мусины, манульцы, полукровки, а также несколько представителей других рас. Пестрая толпа, снующая туда-сюда. Посмотрев направо, схлестнулась взглядом с Сайджелом. Сегодня мне не хотелось называть его императором. Он стоял у дальней стены, возвышаясь над всеми. Рядом находились два его охранника. Даже отсюда я видела, как мерцают его глаза. Пусть внешне он непробиваемый, но я чувствовала, что он не такой уж и толстокожий. Вспомнился момент, когда он присел около моей кровати, заглянул в мои зареванные глаза, нежно коснулся щеки и растер меж пальцами мою слезинку. Он не может быть роботом, просто в силу сложившихся обстоятельств вынужден носить маску жесткого императора.

В эту самую минуту я всем своим существом устремилась к нему. Я постаралась направить в его сторону все то, что кипело внутри. И через мгновение почувствовала, что с меня будто свалилась какая-то ноша, а где-то там, в душе, стало очень приятно. Интересно, что это? Какая-то телепатия или всего лишь самовнушение?! Хотя теперь я на сто процентов была уверена в том, что не смогу предать великого джеррского императора. Кем бы он ни стал для меня в будущем, я отказываюсь быть его врагом.

Меня очень интриговала эта наша с ним возникшая связь. Я была абсолютно уверена в том, что чувствую некоторые его эмоции. И это точно не самовнушение. Знала, что не имела права, но все равно плавной неторопливой походкой направилась прямо к нему. Император не отводил от меня взгляда, а, значит, я могла надеяться, что не прогонит. И будь, что будет.

Никогда не чувствовала себя так, как сегодня. Во мне будто открылась какая-то потайная дверь, будто заиграла какая-то новая грань. Я ощущала легкость, свободу и вседозволенность. Интересно, гринчжисты (люди, подсевшие на гринчжи, — наркотическое растение) в нужные моменты тоже чувствуют нечто подобное?! Хотя странно, ведь раньше я никогда о них не думала…