Наваждение - [102]

Однако сильнее сластолюбивого стремления к физическим удовольствиям, сильнее даже любви к деньгам, в Элизе полыхало желание власти. Она постаралась произвести на Кэтрин впечатление, что любит мужчин, – но на деле ее можно было скорее счесть гарпией, ценившей их не больше, чем бестолковых назойливых идиотов. И чем сильнее выглядел встреченный ею мужчина, тем большее наслаждение получала она от его унижения. Ей нечасто приходилось сталкиваться с такими сильными личностями, как Уокер. И потому ее наслаждение от победы над ним должно было принести ей не меньшее наслаждение, чем полновесный оргазм.

Заметив, что Деламар уже приготовил джулеп и собирается принести его Элизе, Деклан сказал:

– Давайте удерем, пока он не добрался до нас. Где мы могли бы укрыться?

В библиотеке редко бывали люди, и Элиза предположила, что там пусто и сейчас. Она весьма редко посещала эту комнату, никогда не прибегая к чтению по собственной воле – разве что у нее совершенно не оставалось иных способов развлечься, да и тогда она не утруждала себя чем-то более серьезным, чем легкие развлекательные книжонки. Как и все остальные залы в «Крае Света», библиотека была выдержана в строгих пропорциях и со вкусом обставлена. Здесь было множество мраморных копий античных статуй и этрусских ваз. Картины с видами Венеции, в стиле Каналетто, висели меж трехсвечных масляных ламп, а фронтоны стен украшали резные орнаменты.

Деклан закрутил стоявший на подставке большой глобус, и его океаны, материки и горы слились в неразличимое голубовато-зелено-коричневое месиво.

– А ей достался весьма симпатичный дом, – осторожно начал он, ожидая ответного хода Элизы в этом гамбите.

– Как здорово оказаться наследницей Керригана! Ей определенно повезло. – Элиза присела на нижних ступеньках винтовой лестницы, ведущей к верхним полкам с книгами: ножка закинута за ножку, из-под подола заманчиво выглядывает кончик туфельки.

– Вам тоже повезло устроиться к ней компаньонкой. – И Деклан прислонился к каминной полке. Мраморное обрамление камина имело форму титанов, поднимающихся из морской пучины. Пустая сейчас решетка для углей была прикрыта расшитым экраном.

Лукавая улыбка Элизы бесследно испарилась, когда она резко ответила:

– Да будет вам известно, я не нуждаюсь в заработке. Я по рождению – леди и вообще не должна бы работать. Бедная девочка была просто как рыбка, вытащенная из воды. И мне стало жаль ее, вот и все.

– Могу ли я предположить какой-либо иной мотив? – Он недоверчиво ухмыльнулся и в два длинных шага оказался прямо перед ней, так что Элизе пришлось выгнуть шею, чтобы заглянуть ему в лицо. – Ну-ка скажите мне, мадам Джордан, всерьез ли вы обещали поговорить с нею обо мне?

Элиза встала лицом к лицу, встревоженная открывшейся перед нею силой, которую ей будет не так-то просто накрутить на свой маленький прелестный пальчик – хотя она и не сомневалась ни секунды, что справится с этим. Она станет предпринимать одну попытку за другой, пока не нащупает его ахиллесову пяту.

Однако когда она заглянула в эти настороженные глаза, то внезапно позабыла о той неуемной страсти вмешиваться во все дела, которая изначально заставила ее познакомиться с Декланом. Она почувствовала прилив бесшабашности, жажды приключений – совершенно необычное для нее чувство. Элиза чрезвычайно редко действовала под влиянием импульса, все ее шаги являлись результатом тщательно продуманных и взвешенных планов, словно сама жизнь была для нее сложной шахматной партией.

«А почему бы и нет? – подумала она. – Может быть, он и будет тем мужчиной, с которым я получу удовлетворение, не испытанное ни разу в жизни. Может быть, ему удастся уничтожить тот страх и гнев, что переполняет мои чувства и сковывает мое тело. И если мне удастся с ним переспать, я отплачу Уоррену за то, что он так носится с Кэтрин. Он будет в бешенстве, когда поймет, что я не собираюсь от него этого скрывать, а я прекрасно развлекусь, пока буду со вкусом описывать сцену совращения меня майором Уокером…»

– Так вы бы хотели, чтоб я вмешалась? – промурлыкала она. – Я уверена, что смогу разрешить это утомительное недоразумение. Не думаю, что кусок трясины так уж важен для Кэтрин. Она просто чересчур упряма, и ее адвокаты тоже.

– Я буду весьма обязан, если вам удастся поколебать ее упрямство, мэм, – его рука, обвившаяся вокруг ее талии, привлекла Элизу поближе, – но я думаю, что у нас найдутся собственные дела, которыми мы могли бы заняться?

Не обращая внимания на ее скованность и неподвижность, он поцеловал ее в губы и успел многое узнать о ней за эту минуту. Перед ним было до смерти перепуганное создание, которое прячет свой страх под внешней бравадой. Чтобы добраться до сердца, придется слущивать одну оболочку за другой, как с луковицы. «И что, интересно, мог бы я там найти? – гадал Уокер, в то время, как его язык раздвигал ей зубы, а ее гибкое тело распаляло его все больше и больше. – Скорее всего, под шелухой обнаружится черный алмаз. Но почему такая красивая женщина вооружилась алмазом вместо сердца? Кто мог так ранить ее?»

Элиза почувствовала его возбуждение и испытала триумф не меньший, чем желание ответить на его страсть. Мужчины – никчемные создания, они слуги этого дурацкого органа, подвешенного между ног. Солги им что угодно в тот момент, когда им необходимо облегчение, – и они поверят. Потребуй от них чего угодно – и они пообещают тебе. И это оружие всегда останется при ней. Она не припомнит случая, когда не прибегала к нему, чтобы добиться своего – разве что исключая одного-единсгвенного человека, которого любила так преданно, что готова была сражаться за него даже ценою своей жизни.