Наваждение и благородство - [70]

Она заколотила в дверь, не заботясь о том, что кто-то еще может услышать ее:

– Это я! Откройте! Откройте скорее!

– Вообще-то не заперто, – услышала Екатерина и широко распахнула дверь.

В руке девушка продолжала сжимать окровавленный нож. Волосы рассыпались по ее плечам, легкий пеньюар был запачкан кровью.

Екатерина не обращала внимания на то, что в таком виде стоит перед бароном. Она была возбуждена, и глаза ее сверкали странным блеском.

– Я убила ее! Убила! Сама! – не то с гордостью, не то с удивлением проговорила она.

– Она вас не задела? Вы не ранены? – Он обеспокоенно и пытливо смотрел на нее.

– Нет, со мной все в порядке. Ведьма не ожидала, что я готова к такой встрече.

– Где она напала на вас? – Генрих был очень встревожен.

– В моей спальне. Влетела через незапертое окно.

Они быстро вернулись в комнаты Екатерины, и Генрих начал осматривать лохматую тушу, лежащую посреди спальни. Вокруг уже растеклось большое пятно почти черной крови.

– Это была одна из тех, что вы видели сегодня на балу? – спросил он с надеждой в голосе.

– Нет. Точно нет. Я ее никогда раньше не видела.

– Тогда почему она напала на вас? – Беспокойство барона нарастало. – Как она выглядела?

– Лет двадцать, светлые прямые волосы.

– Сильно испугались? – Барон внимательно посмотрел на девушку.

– Нет. Со мной все хорошо. – Она подробно рассказала, что с ней произошло.

– Вряд ли теперь можно будет узнать, кем она была… Хотя это уже и не важно.

Генрих отрезал прядь волос на загривке зверя и протянул девушке.

– Сохраните. Надо будет предъявить это в Братстве. По длине и толщине волос можно примерно определить возраст и опасность ведьмы. Кажется, эта была молодой… Ваш первый трофей.

Она завернула прядь в писчую бумагу и положила на туалетный столик.

– Вообще-то второй, – с некоторой задумчивостью произнесла девушка.

– Не понял?

– Первый – платок с вашей кровью.

– Вы бываете просто невыносимы. По умению говорить колкости вам нет равных, – он вздохнул.

– Но это же правда, а не колкость.

– Хорошо. Это правда, если вам так угодно. Не буду спорить. Я пойду за Егором. Надо побыстрее убрать ее отсюда. Не побоитесь остаться одна?

– Нет. Ножи со мной, и я сумею за себя постоять, – не без гордости произнесла Екатерина.

– Хорошо, что вы уверены в себе. Но не переоценивайте своих сил и мастерства. Вам еще учиться и учиться. Но вы – молодец и я горжусь вами!

Екатерине была приятна эта похвала, тем более что она ее честно заслужила.

Барон вернулся с Егором, который нес два ведра и тряпки. Он пошел в ванную и наполнил ведра водой. Потом Генрих и Егор завернули тушу зверя в брезент, который принесли с собой. Они собирались вынести ее через потайной ход из гостиной.

– А вы пока займитесь полом – надо его отмыть. – Барон кивнул на ведра и тряпки. – Вернемся – поможем.

Они пришли довольно быстро.

– Отвезли ее в лес, – сказал Егор.

Генрих посмотрел на пол, по которому ползала Екатерина и усердно растирала уже свернувшуюся кровь. Толку от этих стараний было немного.

– Надо не размазывать, а собирать. – Он взял еще одну тряпку и присоединился к девушке.

– Я не уборщица, – сердито заметила она, тыльной стороной ладони вытирая со лба пот.

– Предлагаете позвать прислугу? – иронично поинтересовался Генрих. – Вам иногда придется самой делать грязную работу.

– У вас, кстати, это получается профессионально, – парировала она. Фон Берг благоразумно промолчал.

Егор тоже взял тряпку и втроем они быстро оттерли паркет.

– Меня беспокоит, почему она напала на вас, – признался Генрих. – Надо было мне все-таки остаться с вами.

– Тогда надо было ехать ко мне на квартиру, как я и предлагала. – Она бросила тряпку в ведро и перевела дух.

– Почему?

– Там кровать больше. Здесь мы вдвоем не уместились бы, – ее сарказму не было предела.

– Вы сегодня очень сердиты на меня, – заметил Генрих.

– Просто вы говорите ерунду. Как вы могли меня защитить? Она же влетела в спальню. Ваша защита была бы эффективна только в одном случае. Разве я не права?

– Да, в логике вам не откажешь, – согласился Генрих с некоторым сожалением. – И кто сказал, что у женщин ее нет?

Глава 37

Через неделю после новолуния в Златогорске начали происходить страшные по жестокости убийства. Ничего подобного здесь никогда раньше не случалось.

Мужчины и женщины, молодые и старые, бедные, богатые, прислуга, проститутки – разных возрастов и сословий. Деньги и ценности оставались на месте. Убийства были бессмысленными и кровавыми.

Первыми жертвами стали директор городского театра и его супруга – оперная прима. Потом погибла молочница. Затем две девочки мадам Лулу. Отставной полковник с женой. Горничная и дворник купчихи Спиридоновой. Помощница мадемуазель Корде. Торговка с рынка. Пожилая княгиня Соболева и ее служанка.

Полиция сбилась с ног, пытаясь найти преступника, который, скорее всего, был безумцем. Погибшие не были знакомы между собой, но зверские методы, которыми их убивали, говорили о том, что это дело рук одного душегуба или монстра, взявшегося невесть откуда.

У всех погибших было либо растерзано горло, либо вырвано сердце, а иногда и то и другое. Поползли слухи об оборотне или диком бешеном звере, который забрел из леса и прячется где-то в городе.