Наваждение и благородство - [64]

Генрих вспомнил, с какой ненавистью Полина каждый раз отзывалась о директоре городского театра – он всего-то не сделал ее примой. А ведь столько лет прошло… Она успела выйти замуж за графа Рокотова и овдоветь. Стала богатой и знатной. А нанесенную ей обиду так и не простила.

Хотя вряд ли графиня решится на еще одно покушение. Но она оставалась опасна в своей непредсказуемости и коварстве.

Фон Берг понимал, что Полина обязательно пойдет на бал. Как она будет себя вести? Опустится до банального скандала? Вряд ли… Графиня будет наносить удары из-за угла – подло и жестоко.

Приближающееся новолуние вызывало сильные опасения у барона, хотя он сам не знал почему. Возможно, это было просто предчувствие угрозы. А возможно, он тревожился за судьбу Екатерины, которая становилась ему все более и более дорога.

Глава 33

В день бала мадемуазель Корде вместе с помощницей и парикмахером приехали на квартиру Екатерины. Они занялись приготовлениями девушки к ее первому серьезному выходу в свет.

Платье сидело на фигуре великолепно. Модистка была очень довольна.

– Прекрасный фасон. Сидит безукоризненно. Вышивка на лифе ненавязчива, похожа на плотный гипюр. Правда, не каждая дама может себе его позволить – корсет не нужен. Злые языки называют такие платья «полуголыми».

– Что же вы мне раньше не сказали? – Екатерина пришла в ужас. – Как я появлюсь в нем на людях, если в свете это считается непристойным? Что обо мне подумают?

– Вам нечего опасаться. В свете это модно. Ни грамма вульгарности. Ваша фигура идеальна. Дамы будут завидовать, мужчины будут без ума. Кроме того, для этого бала еще несколько дам заказали подобные платья. Фасон, естественно, не повторяется, но идея одна. И главное, вашему жениху оно очень понравилось… Если бы это выглядело непристойно, он бы сказал непременно.

Волосы Екатерины убрали живыми цветами, как и положено для молодой девушки. Екатерина сначала выбрала орхидеи, но мадемуазель Корде посоветовала отказаться от них, так как эти цветы считались недопустимо экзотичными и порочными – в свете они вызвали бы недоумение и осуждение. Остальные варианты не нравились Екатерине – розы, лилии, жасмин были, по ее мнению, слишком приторны и банальны. Наверняка большинство девиц будут украшены именно этими цветами.

В конце концов модистка предложила эдельвейсы – цветок на гербе фон Бергов, – в высшей степени благородно и изысканно. Скромно, неброско, но как необычно! И лишний раз подчеркивает, чья она невеста. Нежные и пушистые серо-голубые цветы с золотистой серединкой разбросали по всей прическе, и они прекрасно оттенили темные волосы девушки.

К тому же барон прислал фамильное ожерелье, которое должно было дополнить строгое платье – эдельвейсы из бриллиантов в серебряной оправе.

– Это слишком дорого, и я его не надену, – заявила девушка, глядя на роскошное украшение и решительно отодвигая бархатный футляр, в котором оно лежало.

– Мне передано пожелание господина барона, и я должна его выполнить. – Мадемуазель Корде мягко, но настойчиво протянула девушке колье. – Прошу вас, не отказывайтесь… Господин фон Берг хочет, чтобы вы блистали на балу. Это его законное право как вашего жениха. Вы согласны?

– Я буду чувствовать себя в нем неловко… Оно такое громоздкое и ослепительно блестящее…

– Это бриллианты, они и должны быть ослепительными, – снова снисходительно улыбнулась мадемуазель Корде. – Вашему жениху будет приятно видеть на вас эту семейную драгоценность.

Модистка надела на шею девушки ожерелье, и оно почти полностью закрыло декольте.

– Бесценное произведение искусства – аристократичное и утонченное. Оно просто создано для вас.

Екатерина посмотрела на себя в зеркало и не узнала – изящная светская красавица в безумно дорогом колье и прекрасном шелковом платье цвета слоновой кости. Тонкая ткань струилась по ее фигуре. Нежные скромные серебристые цветы в темных волосах перекликались с их бриллиантовым подобием на груди. Екатерина себе очень понравилась. Палантин из соболей мягко лег на ее плечи.

– Вы безупречны и элегантны, – не удержалась от восторженного комплимента модистка.

Она была довольна своей работой:

– Богиня, просто богиня!

Наконец, Екатерина осталась одна и начала прятать ножи согласно советам госпожи Миргородской. Один она пристроила за подвязку чулка. Еще один – за корсаж. Девушка уже много раз пробовала быстро доставать их. С корсажем все получалось ловко и быстро. И слава богу, что благодаря плотной вышивке нож не был заметен. С подвязкой было сложнее, но это всего лишь запасной вариант. К тому же в случае опасности о приличиях не думают.

Кроме того, Екатерина надеялась, что сегодня ей не придется их применять. Даже если она совершит промашку, не накинется же на нее ведьма прямо на балу… И фон Берг будет рядом. Он всегда ее защитит.

Она начала безоговорочно доверять Генриху. Но, конечно, только в Служении… Здесь он не позволяет себе вольностей и безответственных решений.

В восемь часов вечера приехал барон. Он поднялся в квартиру и был поражен видом своей «невесты».

– Вы прекрасны! – только и мог произнести он, с восхищением внимательно разглядывая девушку. Сейчас даже гнев Екатерины его бы не остановил.