Наука под ножом патологоанатома - [2]

Разбив работы предшественников, В.Клоппер возвращается к факту, упомянутому им на 371 странице — 81 % деятелей науки о смерти науки потерпели неудачу на поприще наук естественных. Затем он начинает приводить примеры личностного влияния на науку. Например, известный случай с исследованием океана планеты Солярис (Й.Гравинский «Солярис и соляристика. История гипотез») — неудачи в исследовании явления природы повлекли теории о деградации самого этого явления. После нескольких десятков страниц подобных примеров с детальным анализом и построением на этой основе схем явления автор переходит к выводам. «Не подлежит сомнению», — заявляет он, — «что психология человека влияет на его научную деятельность — ибо создает науку человек. Также и психология общества влияет на научную деятельность его, ибо создает науку общество». Да, наука — детище людей и несет на себе их отпечаток, как и все, созданное ими, но наука всегда яростно проповедовала свою индифферентность. «Платон мне друг…» Ревностно заклинаемый и тщательно изгоняемый дьявол личностного влияния проник в науку с черного хода — и как эффективно! Однако эта идея идет вразрез с градацией, она так же «дика» для современной науки, как идеи Альфреда Тесты («Новая космогония»); именно поэтому она всеми и всегда столь упорно обходилась.

В этом, а вовсе не в пожирательстве одних теорий другими, как это считалось ранее, состоит ошибочность науки — утверждает В.Клоппер — наука отражает лишь внутренний мир человека, а вовсе не реальные физические явления, а наука наук — философия — отражает лишь особенности психики ее создателей.

Кое в чем он прав — наука действительно не индифферентна. Почему? Для закрепления в человеке биологически целесообразного инстинкта познания надо было придать эмоциональное подкрепление двум вещам; процессу познания и его результату. Ибо если приятен лишь результат, то человек по лености не прибегнет к процессу, если же приятен лишь процесс, а результат безразличен, то человечество будет регулярно уничтожать книги — ведь нет процесса проще кольцевого. В этой двойственности, которая была необходима для гомеостаза вида «человек», крылась чудовищная и своей простоте ловушка. Ибо, совершая процесс, человек получает желанный результат, и что же? Он опять желает процесса… Так и бежит по бесконечной спирали «венец творения», «царь природы». Примеров этому масса; приведем лишь один — космогонические гипотезы.

«Вселенная конечна» — но человек жаждет бесконечного процесса познания. «Вселенная бесконечна» — но нужен конечный результат. «Вселенная бесконечна, но ограничена» — но нужен бесконечный процесс — «Вселенная иерархична, но отличатся от элементарных частиц лишь масштабом» — и как венец творения человека, нашего раздираемого противоречиями «венца творения», — возникает гипотеза о совершенно особой замкнутости — все наши элементарные частицы состоят из одной (не из одинаковых, а из одной) — «элементон», а любой «элементон» и есть вся наша Вселенная…

Хитрость человека столь велика, что он вроде бы придумал способ обойти свою двойственность и постулировал существование принципиально недостижимых «параллельных Вселенных», т. е. постулировал безрезультатный процесс, но тут же посыпались попытки установления связи с параллельными мирами — ничто не убедительно, если человек чего-то очень хочет.

Наука ошибочна — человек так относится к природе лишь потому, что он таков, а иной бы не выжил; вот и превращается наука в бесконечную погоню щенка за своим собственным хвостом. На этом кончается труд В.Клоппера.

Итак, комедия завершена? И академические шапочки могут стать маскарадными игрушками? Но почему, если наука столь сильно связана с человеком, не изучать человека и общество через созданную ими науку? Разве человек и общество не есть достойные изучения явления? Человек! Сдай свою науку на анализ!

Может быть, тогда старый и мудрый доктор, горестно прищурившись, изречет что-то новое о тебе…