Научная йога. Демистификация - [15]
– энергии тела, перемещая их вверх по позвоночнику к голове. В этот момент, как говорится в «Хатха-йога Прадипике», йог достигал состояния, «похожего на смерть».
Некоторые йоги входили в состояние эйфории с целью достижения духовного просветления. Другие – как Пенджаб Йоги, например, – делали это ради развлечения и выгоды, что было вполне в духе тантрического сообщества, состоявшего из самого разного люда.Эксперимент с живым захоронением поразил многих, и не только при дворе Ранджита Сингха. Книги, описывающие это событие, были опубликованы в Вене, Лондоне и Нью-Йорке. Образованный мир дивился свершению йога и пытался найти этому объяснение. Известны слова Клода М. Уэйда, британского посла при дворе махараджи и очевидца «эксгумации», сказанные его соратникам: «Самонадеянно отрицать, что индусы, возможно, обнаружили или сумели овладеть искусством, дотоле неизвестным европейской науке». Примерно в то же время Н. Ч. Пол начал учебу в Медицинской школе в Калькутте, и этот случай привлек его пристальное внимание. Ведь он противоречил всем законам природы. В дальнейшем он описал его в своей книге – «Трактат о йогической философии». И как оказалось впоследствии, эта книга породила новую ветвь науки.
Что нам известно о Н. Ч. Поле? Ни в одном научном труде не содержатся какие-либо исчерпывающие сведения о нем, разве что встречаются редкие упоминания. Я не знал о нем почти ничего, пока не отправился в Калькутту – город, в котором кипит жизнь даже в сезон муссонов с их духотой.
Преодолев адские пробки, практически оглушенный ревом клаксонов, я добрался до Медицинской школы Пола. Я ждал, что сама клиника будет опрятной, что в ней сохранятся традиции ее британских основателей. Но это оказался бедлам. Бездомные собаки, пациенты и студенты шныряли по коридорам полуразрушенных зданий. Во дворах лежали поваленные деревья. На стенах висели выцветшие постеры. У входа в библиотеку меня обуяло нехорошее предчувствие; мне было неуютно, но я все же горел желанием узнать о первом в мире ученом, решившем освободить йогу от ее мифического про шлого.
Я поднялся по круглой лестнице – вокруг торчали провода, висела паутина, валялись куски штукатурки. Библиотека, с ее высоким потолком и темными деревянными панелями на стенах, навевала мысли о былых – лучших – временах. Но упадок добрался и сюда. За стеклянными дверцами шкафов высились ряды старых книг, но слой пыли внутри оказался столь толстым, что даже названия на корешках невозможно было разобрать. Я вздрогнул от мысли о том, что шкафы превратились в мавзолеи. Над головой все было затянуто паутиной, как в фильме ужасов. Улыбающейся библиотекарше в ярком сари, казалось, было даже немного стыдно за окружающую обстановку, но не слишком. Вскоре выяснилось, что она, как и все остальные, ничего не знает о Поле и почти ничего – о работе школы в годы ее основания. Бенгальский медицинский колледж был основан в 1835 году и стал первой европейской медицинской школой в Азии. Его стены из красного кирпича с белой окантовкой являлись символом новой эпохи.
Я в панике понесся на другой конец города, в Национальную библиотеку – здание в колониальном стиле, находящееся на территории полного зелени кампуса. Там в течение нескольких дней я прочесывал старинные книги и доклады. Ничего. Ни капли информации! Некоторые отчеты были столь древними, что буквально рассыпались в руках. Многие книги были изгрызены червями: в словах недоставало букв, в предложениях – слов. Постепенно на столе вокруг меня выросли пирамиды книг. Я просматривал том за томом, но не находил ничего.
Наконец в одной из последних книг я все же наткнулся на кое-какие сведения о Поле. Его имя встречалось среди имен других выпускников Бенгальской медицинской школы. В книге были даты. Рассказ о его первом назначении – он был принят на службу колониальным врачом. Упоминался размер его заработка. И вот после стольких дней напряженной работы и беспокойства в моем исследовании наступил прорыв.
Потом мне повезло еще больше: я познакомился с П. Тханкаппаном Нейром, здравомыслящим, энергичным, доброжелательным мужчиной, внешне похожим на Ганди. К тому времени он написал около десятка книг о Калькутте и в свои 74 года все еще был полон идей.
Вместе с Нейром мы наведались к историкам, посетили архивы и литературные общества и много других мест, перемещаясь на автобусе, метро, велорикшах и электричках (с распахнутыми дверьми, из которых открывался вид на деревни с дымящимися утренними кострами). Денег он не брал. Нейр объяснил, что помогает мне из чувства гражданского долга.Пол родился в Бенгалии (при рождении ему дали имя Нобин Чандер Пал, или, согласно другим интерпретациям, Навина Чандра Пала, или Нобин Чандра Пал), получил хорошее образование и сумел продвинуться по социальной лестнице. В начале XIX века британские колонизаторы безжалостно эксплуатировали индийский народ, но они же основали для индийской молодежи школы с европейской программой, где обучение шло на английском. Смысл этого предприятия заключался в том, чтобы создать класс квалифицированных мелких чиновников, которые помогали бы британским управленческим кадрам. Пол был одним из первых выпускников, успешно закончивших учебу по этой программе. В Калькутте, в те времена столице Британской Индии, он поступил в Медицинскую школу и погрузился в интеллектуальную жизнь города. Он посещал лекции Общества по распространению знаний – там можно было встретить всех, кто метил наверх, – и узнавал о таких передовых идеях, как «интересы женского пола».
